Книга от vashzema (Просматривает: 1)

[vashzema]

ГЛАВА 24
В час Х, в ночь на Вознесение Господне бывший начальник Двуреченского РОВД майор Ремнев в отставке действительно спал очень чутко. Он слышал, как на улице завывал сильный южный ветер, как ровно в полночь началась гроза, слышал раскаты грома.
За время службы, его пытались убить три раза, в том числе в него стреляли картечью из обреза через окно его же дома, после чего он чудом остался жив, врачи спасли его на пределе своих возможностей. Он спал профессионально чутко, и чтобы больше никто не смог подойти к его окну незамеченным Ремнев завел кавказскую овчарку по кличке Кирим. Последнее время он постоянно чувствовал опасность, и внутренне был готов к личной встрече с кровавым маньяком.
Когда на улице поверх воя ветра и шума грозы раздался собачий лай, Ремнев, действуя подсознательно, скатился с дивана на пол, автоматически выхватив из под подушки пистолет, и сняв его с предохранителя, лег, головой в сторону окна спальни. На уровне подсознания он уже точно знал, если в окне мелькнет силуэт человека, он моментально выстрелит убийце в правое плечо. Доли секунды для выстрела было достаточно, и Ремнев твёрдо знал – он не промахнется, до окна было всего 4 метра. Стрелять на поражение было нельзя, ведь никаких доказательств, кроме предчувствия, что рядом с его домом сейчас находится именно маньяк, а не случайный прохожий, у него не было, а чувства к делу не пришьешь.
Шли минуты томительного ожидания. Кирим рвался с цепи, лаял злобно и надрывно, а так собака могла лаять только на человека. Маньяк был рядом, но к окну спальни не подходил, хотя в этой точке собака его не доставала. Ремнев выполз из спальной комнаты в кухню, и, убедившись, что со стороны улицы, возле окна кухни нет человека, сам подошел к окну и через занавески стал всматриваться в ночную мглу. Он знал, что сейчас убийца находится возле дома, со стороны огорода - собака лаяла именно в эту сторону. Он понимал, что убийца может стоять возле двери дома ведущей на огород и ждать когда хозяин выйдет на лай собаки, и в этом случае Ремнев мог не успеть выстрелить первым. Не зная точно, где находится маньяк, выходить из дома было нельзя. Всматриваясь в ночь, Ремнев думал, как сейчас поступить. Сверкнула молния, и в ее свете он увидел силуэт человека, который перелазил через изгородь огорода Ремнева. До него было около 50 метров, и с такого расстояния попасть в плечо не представлялось возможным.
Решение пришло моментально, и, надев галоши, Ремнев стремительно выбежал из дома. Кирим злобно лаял в глубь огорода, и Ремнев спустил собаку с цепи, скомандовав ей: « Фас». Кирим рванулся в огород, а Ремнев с пистолетом в руке, побежал за собакой. Теперь он находился в более выгодном положении, чем незваный гость. Если у убийцы был ствол, он теперь вынужден был бы сначала стрелять в собаку. По вспышке выстрела, Ремнев стрелял бы навскидку, стрелял бы на поражение. Конечно, у каждого есть право на жизнь, но маньяк, убив трёх невинных девушек, это право утратил, и Ремнев был готов привести в исполнение неписанный приговор. С той минуты, как маньяк выстрелит, у Ремнева возникнет право на необходимую оборону. Он знал, что не промахнется, и больше маньяк не сможет никого убить. Но выстрела не было, а ливень лил как из ведра. Добежав до изгороди, Кирим рванулся вправо, затем влево, перестал лаять, и виновато повиливая хвостом, вернулся к хозяину.
Ремнев зашел в дом, быстро оделся, завел свой жигуленок, и, посадив Кирима в машину, поехал по улице в сторону окончания своего огорода. Жил он на окраине райцентра, и за его огородом находился пустырь. На пустыре жигуленок шел юзом, людей в свете фар не было. Ремнев выпустил собаку и скомандовал: «Фас», но Кирим жался к машине, и след не брал. Проехав два круга по пустырю, Ремнев вернулся в поселок, где, подъехав к дому Борского, заглушил двигатель и стал слушать. Шел дождь, было тихо, и в округе не лаяла ни одна собака. Он стал ездить кругами по Двуреченску, пытаясь найти припаркованный транспорт маньяка, или его самого, но ничего найти не удалось.
Какое-то время он размышлял, стоит ли ехать в РОВД. Решил, нет, не стоит, а что он им скажет? Что, мол, видел маньяка? Они посмеются, и ответят, что маньяков в нашем тихом районе нет, а к нему на огород просто залез какой-то пьяный парень за зеленным луком, и крыть было бы нечем. Он еще раз проехал возле дома адвоката Борского, но все было тихо. Ремнев понимал, что если маньяк залетный, то он уже уехал, или сейчас будет уезжать из райцентра. Вопрос был только один, в какую сторону он поедет. Дороги из Двуреченска шли крестом во все четыре стороны, во все четыре стороны находились села района. Куда ехать, куда? Ремнев наугад поехал в сторону села Павловка, как говорится: « Попытка, не пытка». Выехав из райцентра, он развернул машину и остановился. Выключив свет, ждал транспорт идущий из поселка, но ожидания эти были напрасными. Ни одна машина по дороге не проехала, а большего Ремнев сделать не мог. Такая предполагаемая Ремневым встреча с маньяком состоялась, но ни дала никакого результата.
К утру дождь прекратился, и Ремнев долго искал на огороде и на изгороди, хоть какие-нибудь следы ночного гостя, с лупой внимательно осмотрел каждую штакетину, но никаких частиц одежды убийцы не нашел. Ни одной нитки, ни одной шерстинки, ни одной, даже самой маленькой. Он долго ходил кругами по пустырю в поисках свежих окурков, но найти их не смог. На душе была досада, первая встреча с маньяком прошла впустую, дождь смыл все следы.

Полковник Березкин в эту ночь мирно спал дома. Дежурному по РОВД было приказано держать наготове группу захвата, и по первому звонку граждан, высылать на место группу, и поднимать по тревоге весь личный состав отдела, силами ГИБДД перекрыть все дороги в районе, останавливать весь транспорт, и задерживать те машины, в которых находится один человек. Дежурный был обязан в случае ЧП немедленно поставить в известность начальника РОВД, а всей милицейской агентуре было приказано быть наготове, этой ночью не спать, и вести оперативное наблюдение в своих селах и поселках. В эту ночь в милиции никто не спал, приказ руководства был исполнен безукоризненно.
Начальник криминальной милиции подполковник Тряпов в душе был недоволен действиями Березкина, но вслух возражать полковнику не посмел. Тряпов понимал, что в случае поимки маньяка, его, Тряпова могут сделать крайним за незаконное привлечение к уголовной ответственности Акимова, Смирнова и Синицкого, и прощай непыльная работа в милиции. В душе Тряпов желал, чтобы все шло своим чередом, и этот гребанный маньяк не был пойман, но для себя твёрдо решил, если задерживать маньяка придется ему лично, он будет стрелять на поражение, чтобы некому было давать показания. Но ночь прошла тихо, ни одного звонка от граждан не поступило.

Днём, ближе к обеду пенсионер Ремнев пришел в гости к адвокату Борскому, которому рассказал о ночной встрече с маньяком. Друзья сидели на кухне и обсуждали это событие, а на дворе был большой православный праздник – Вознесение Господне. Друзья выпили немного в честь праздника. Главный вопрос заключался в том, зачем маньяк приходил к Ремневу? Что он хотел? Убить, или запугать и заставить уйти с его дороги? Ответа не было, могло быть и так, и этак. На этот раз Борский уже не утверждал, что им лично маньяк не опасен, и оба друга допускали, что следующий визит убийца нанесет как раз Борскому. И никто кроме маньяка не знает, что у него на уме, какова его цель. Пистолета у Борского не было, но были карабин и ружье.
Обращаться за защитой в милицию, по мнению друзей, было бы полной нелепицей, надеяться можно было только на себя. Они решили, что следующий час Х будет в ночь на Троицу, и эту ночь они решили провести вдвоем в доме Борского во всеоружии, осматривая окружности в прибор ночного видения. Борский подробно расспрашивал Ремнева о поведении собаки, а потом неуверенно сказал:
- Петрович, не нравится мне твой Кирим. Человек был рядом с изгородью огорода, и он наверняка видел, как ты вышел из дома и спустил собаку. Человек, скорее всего, стал убегать, но бежать он мог только в три стороны – прямо от тебя, влево или вправо. В четвертую сторону – на тебя он точно не побежал. Собака его чувствовала, и должна была кинуться в ту сторону, куда и человек. А собака побежала вправо, а затем влево, и как ты считаешь, потеряла след, но она ведь не по следу шла – она чувствовала человека по запаху напрямую, а не по запаху следа! Здесь, всё не просто!
- Михалыч, я тебя не понял, ты, вообще, о чем говоришь?
- Я не знаю, насколько понятно смогу изложить мысль, но когда-то читал, что психически больной человек, лучше здорового может вступать в контакт с животными. Они как бы его понимают, и принимают за своего, и подчиняются ему. Я предполагаю, что он как бы дал команду Кириму, потерять след, или просто как-то напугал собаку, хотя, может быть все это полная глупость.
- Михалыч, а почему тогда маньяк не дал команду Кириму не лаять, раньше, когда он только подходил к дому?
- Видимо для контакта с собакой необходимо какое-то небольшое расстояние между ними. На большом расстоянии наш фигурант, скорее всего, не мог дать команду собаке, но точно я не знаю.
- Но я не слышал его голос, вслух он команду не подавал.
- А может, подавал очень тихо, собака услышала, а ты нет? А может быть, он вступил в контакт с собакой без слов, на уровне своего биополя? А, может быть, он и девушек гипнотизировал, и они его не боялись? Все это темный лес. Петрович, а может быть, он и тебя хотел загипнотизировать, но ты не подался его гипнозу?
- Все это гадание на кофейной гуще, и нас никогда этому не учили.
- Да, Петрович, именно в этом наша беда. Мы совершено, его не понимаем, а раз не понимаем, не можем противостоять. Знаешь, я считаю, что Чикатило нельзя было расстреливать, его надо было изучать. Такие как он маньяки, исключительно опасны для общества. Я слышал по ТВ мнение одного крупного психиатра, что на каждые 700.000 населения рождается один маньяк, и если он прав в России около 200 маньяков. Их всех до одного надо обезвредить, чтобы они не несли людям страшное горе, насилуя и убивая их детей. А поимка маньяка до сих пор большая случайность. Нет у нас спецподразделения по борьбе с маньяками, тут ведь не спецназ необходим, а знающие, понимающие маньяка аналитики. В составе подразделения должны быть очень серьезные психиатры, которые могли бы просчитывать все его действия. Допустим, такая бы группа работала бы по нашему маньяку, и они, наверное, могли бы просчитать, что в эту ночь он может прийти, или придёт к твоему дому, и задержали бы его на пустыре. Вот и все! Но такой группы у нас нет, а реальные маньяки есть.
- Понимаешь, Михалыч, я всего долю секунды видел эту сволочь, но ничего не могу сказать. Ничего, ни рост, ни возраст, ни даже пол. Я даже не понял, куда он лез через забор – с огорода, или в огород. Мне очень обидно, я ведь прочувствовал его визит, был к нему готов, но никаких результатов это не дало.
- Петрович, для меня в этой ситуации самое непонятное, каким образом ты сам прочувствовал, что он к тебе придет?
- Не знаю, Михалыч, наверно интуиция, но объяснить я не могу. А может быть, это было одним из вариантов его поведения, и я просто его угадал.
- Понимаешь, друг, маньяк – это психически больной человек, в силу чего он мыслит и поступает не так, как остальные люди. Мы все подчиняемся общепринятым законам поведения, нормам морали и нравственности, этическим правилам общежития. А он не подчиняется ничему и никому, и живет по своим неписанным законам, которые мы не знаем. Он презирает нас всех, считает, себя намного выше нас, и, думает ему все позволено. Он наверняка считает себя избранным, стоящим над людьми и обществом, имеющим право судить и убивать других, и видимо, наслаждается самим процессом насильственного лишения жизни другого человека, его муками и предсмертной агонией. Угадать его поведение не возможно, поскольку оно не подчиняется человеческой логике. Может быть наш фигурант, убивая девушек на религиозные праздники, как бы приносит Богу человеческое жертвоприношение. Неисповедимы и грозны пути Господни, но я думаю, в крови невинных жертв Бог не нуждается!
А может быть, он убивает в религиозные праздники с целью увести следствие в сторону поиска сатанистов, или еще кого-нибудь. Здесь, Петрович, ничего не угадаешь, ничего! В силу психических отклонений, маньяк стоит ближе к животным, чем к людям.
- Все это так, Михалыч, но есть одно очень непонятное обстоятельство: он как-то четко водит следствие за нос. Он, что знает законы криминалистики? Знает, как его искать будут или он действует интуитивно? Если ты угадал, и он действительно не курит, то окурки на месте убийств он бросает с целью ограничить круг подозреваемых курящими людьми, и не просто курящими, а конкретно курящими сигареты PARLIAJMENT и WINSTON. Это сигареты дорогие, и в нищем сельском районе их курят очень не многие. Он как бы сужает круг подозреваемых, но наше следствие этот факт упорно не замечает. Я считаю одной из самых рабочих версий его причастность к милиции, или он сам там работает, или работал, или как-то связан с ментами. Может быть он их агент? Ты как думаешь?
- Проверять надо все версии, в том числе и эту, но если он знает криминалистику в части ее положений о выделителях антигенов, то может быть он как-то, и связан с ментами, а может быть самоучка, а может быть он вообще никакой не маньяк, а психически нормальный, очень жестокий человек, маскирующийся под маньяка. При этом он преследует какие-то свои пока непонятные нам цели.
- Михалыч, он в любом случае зверь, опасный, жестокий и беспощадный.
- Я с тобой не спорю, а мы подождем его визит в мой дом в ночь на Троицу, а там посмотри, что и как.
- Так и решим, я ствол, тоже на всякий случай возьму, тебя подстрахую.

Начальник РОВД полковник Березкин приказал в ночь на Троицу принять все меры предосторожности, аналогичные принятым в ночь на Вознесение Господне. Усиленные наряды милиции обеспечивали общественный порядок в районе. Группа захвата ждала в полной боевой готовности. На дорогах были выставлены наряды ДПС, которые осматривали машины и записывали, всех одиноких водителей, но никаких ЧП в районе не случилось.
Адвокат Борский вместе с другом Ремневым в эту ночь спать не ложились. В доме Борского они вдвоем упорно ждали визит непрошенного гостя, но он не пришел. На этот раз интуиция подвела Ремнева, или маньяка спугнули четкие действия сотрудников милиции.
Прокурор района Красильников одобрял действия полковника Березкина, но эту тему они не обсуждали. После дела Акимова, прокурор к работе милиции относился весьма насторожено, и постоянно ожидал подвох. В душе прокурор допускал, что Петрову действительно убил маньяк, и приветствовал действия милиции по его поимке. Следователю Сиротину он приказал при расследовании дела Смирнова и Синицкого спешить медленно, мало ли что может случиться.

 

[vashzema]

ГЛАВА 25
Май в Двуреченском районе прошел тихо, убийств больше не было. Следователь районной прокуратуры Сиротин, выполняя приказ прокурора, не спешил с расследованием дела по обвинению Синицкого и Смирнова в убийстве Петровой.
Следователь перепредъявил обвинение парням и очень подробно их передопросил. Синицкий и Смирнов признавали вину в полном объеме, в присутствии адвокатов Аринштейна и Ирокезова давали последовательные признательные показания. Следователь ознакомил обвиняемых и их защитников с заключением биологической экспертизы о наличие на окурках от сигарет Прима антигена А, выделителем которого являлся Синицкий, а на окурках от сигарет LD антигена Н, выделителем которого являлся Смирнов. 2 окурка могли быть оставлены на месте преступления Смирновым, а 2 окурка Синицким. Выводы этой экспертизы оказались для адвокатов полной неожиданностью. Оба адвоката были уверены, что парни к этому преступлению не причастны, и оговаривают себя из-за страха, но выводы экспертизы не укрепляли эту уверенность.
Биологическая экспертиза по крови, так же не прибавила адвокатам оптимизма. Кровь обвиняемого Синицкого и кровь потерпевшей Петровой относились к одной группе, и из заключения экспертизы следовало, что на куртке изъятой у Синицкого с лицевой стороны в нижней трети справа обнаружены пятна крови неопределенной формы, не пропитывающие и не уплотняющие ткань, размерами от 0,3 Х 0,8 до 1,1 Х 2,1 см. Данная кровь могла принадлежать как Петровой, так и Синицкому.
На вопрос следователя о наличии крови на его куртке, Синицкий ответил, что накануне Благовещения у него шла кровь из носа, и несколько капель попало на куртку.
Следователь Сиротин ознакомил их с заключением судебно-медицинской экспертизы, согласно выводов которой, смерть Петровой наступила от асфиксии (удушья поясом от куртки).
Пока в деле имелась только одна нестыковка: на лице трупа было шесть симметричных ожогов. Эксперт предполагал, что эти ожоги могли образоваться от горящей сигареты, но оба парня отрицали свою причастность к образованию этих ожогов. Признавая свою вину в убийстве, они категорически отрицали вину в причинении ожогов, утверждая, что ожоги эти причинил Петровой кто-то другой. Однако такая мелочь существенного значения для дела не имела.
Следователь допросил в качестве свидетелей, друзей и подруг погибшей Петровой, которые вместе с ней находились в кафе в ту злополучную ночь. Все показали, что у Петровой не было врагов, и никто не желал ее смерти, а в ту ночь она ушла с сумочкой из натуральной кожи. Допросил школьников, которые обнаружили труп, и двое старшеклассников показали, что они от волнения курили возле трупа, окурки бросили там же. Один из них курил сигареты Прима, второй сигареты LD, но следователь Сиротин благоразумно решил их показания к делу не приобщать, и этих парней в список лиц подлежащих вызову в суд не включать. Зачем создавать лишние сомнения?
Подробно он допросил отца Петровой и его родного брата. Братья упорно утверждали, что Синицкий и Смирнов врут, в парке в ту ночь их не было. Эти доводы также не имели существенного значения по делу, главным было признание вины обоими обвиняемыми.
Неопровержимый факт пропажи сумочки Петровой с газовым баллончиком, следователь трактовал в пользу обвиняемых, отрицавших хищение сумочки, и не стал предъявлять им обвинение в этой части.
Заместитель прокурора Зарубин и следователь Сиротин считали дело чистым, и недоумевали по поводу выжидающей позиции прокурора. Они, как и начальник криминальной милиции, Тряпов не одобряли действия начальника РОВД Березкина, который допускал причастность к убийству Петровой другого лица, которое пытался задержать на Вознесение Господне и Троицу. Зарубин и Сиротин не сомневались в виновности обоих парней и считали необходимым, по получению выводов всех назначенных экспертиз, заканчивать дело и вести его в прокуратуру области, для утверждения обвинительного заключения и направления в областной суд.
Прокурор Красильников, полковник Березкин, адвокат Борский со своим другом пенсионером Ремневым, независимо друг от друга ходили в церковь к отцу Николаю и интересовались, какие будут религиозные праздники в предстоящий месяц. Всем им батюшка разъяснил, что в июне множество церковных праздников, но среди них нет больших, сопоставимых с Рождеством, Благовещением, Пасхой, Вознесением Господним, Троицей. А вот в июле, среди многих будут и особо чтимые религиозные праздники – 07.07.07 будет Рождество Иоанна Предтечи, 12.07.07 Апостолов Петра и Павла.
Отец Николай считал, что убить человека на православный праздник, есть великий грех, и сделать это может только сатанист, но по мнению батюшки сатанистов в районе не было.
Прокурор Красильников решил не спешить с делом Синицкого и Смирнова. Если за месяц с большим количеством православных праздников ничего не произойдет, дело парней придется вести прокурору области.
Начальник РОВД полковник Березкин решил принять на большие праздники, надлежащие меры предосторожности, а там посмотреть на результаты этих мер, и определиться с дальнейшими действиями. Полковник чувствовал, что его заместитель Тряпов и многие опера критически относились к его действиям. Получалось как-то не совсем хорошо, полковник как бы демонстративно показывал свое недовольство их работой. Но, думая в первую очередь о своих личных интересах, он решил все же продолжить поиск маньяка.
Адвокат Борский и его друг Ремнев решили, что праздников в июне много, и у них просто не хватит сил противостоять маньяку. Тем более, у них не было уверенности, что в один из этих праздников маньяк вновь выйдет на кровавую тропу. После споров все-таки решили ночь на 7 и 12 июля не спать и вместе ждать визит маньяка в дом Борского. Сделать еще что-нибудь у них просто не было возможности. Оба они одобряли меры принимаемые полковником Березкиным, но, считали, что в результате этих мероприятий поимка маньяка может быть только совершено случайной. Действия милиции являлись в большей степени профилактическими, и видимо, препятствовали маньяку совершить новое убийство.

А жизнь тем временем продолжалась, сельчане завершили посевную,
и птичий грипп обошел район стороной. После 17 мая в область пришло долгожданное тепло, кончились дожди. Президент России, приехавший в Самарскую область на волжский саммит с Евросоюзом, привёз с собой в Среднее Поволжье хорошую погоду. Зацвели все плодовые деревья и кустарники, набрала завязь земляника.
Но радость сельчан оказалась преждевременной, и на смену теплу стала приходить невиданная жара. В третьей декаде мая в тени термометр показывал 36 градусов, а по телевизору говорили, что за 100 последних лет такой майской жары в России еще не было, синоптики подсчитывали абсолютные рекорды температуры.
Село гадало – будут ли еще заморозки, сажать ли в открытый грунт теплолюбивые помидоры, баклажаны, перец, огурцы, арбузы, тыквы? Пришла ли пора? Да, были уверены старики, ведь суточный перепад температур почти в 40 градусов с плюса до минуса невозможен, после 30 –ти градусной жары заморозков не бывает! С ними соглашались самые недоверчивые скептики, ведь два предыдущих года весенних заморозков вообще не было. Да, конечно, необходимо высаживать рассаду, конечно, такой невиданный, чудовищный перепад температур невозможен по определению. И пошла, плясать деревня! Глядя друг на друга, по принципу кто быстрее, высадили в открытый грунт всю рассаду.
В Двуреченске сразу же кончилась вода в домах, теперь её всю выливали на огороды, и поливали всё, что росло. Районная газета публиковала грозные приказы начальника коммунального хозяйства, запрещающие использовать питьевую воду для поливов огородов в светлое время суток. Контролёры ходили по селу и составляли протоколы на тех, кто всё же поливал огород днём, а поливали все сельчане, ибо выбор был небольшим, или поливать, или всё сгорит от жары.
Как говорится: « Кто рано встаёт, тому Бог даёт!» В селе эту истину знают все, с рассвета и до начала жары, и мал и стар, трудились на огородах.
После 6 часов вечера, как только немного спадёт жара, и до темноты все снова были на огородах, несмотря на тучи вьющихся комаров. Шлангами отливали картофель, десятки, а то и сотни леек воды каждый выливал в высаженную рассаду. Вода с шипением, как в песок уходила в раскалённую почву, но через 30-40 минут после полива земля была совершено сухой, хоть всё начинай сначала. На памяти сельских старожилов такой весны еще не было.
Адвокат Борский, вслед за соседом Барсуковым, обрабатывал яблони ядом, зарабатывая детям на учебу. Наперегонки с соседом, поливал лейкой длинные, кажущиеся бесконечными, грядки с нежными и слабыми всходами моркови и свеклы, гороха и фасоли, огурцов, 300 штук помидорной рассады, 100 штук болгарского перца, баклажаны, тыквы, кабачки и патиссоны, арбузы и дыни. В ночь оставляли шланги на малине и деревьях. После такой работы гудели руки и ноги, мутнело в глазах.
Барсуков, бывший председатель колхоза, давно нигде не работал и жил исключительно с хозяйства: он держал поросят, гусей и 100 кур, постоянно ездил в город на рынок, отвозил перекупам яйца и мясо. У него было две отапливаемые газом теплицы, и зимой он торговал зеленным луком, огурцами и помидорами. Работал на износ и постоянно жаловался Борскому, что годы берут своё, и с каждым годом пахать всё тяжелее. Два взрослых сына Барсукова давно жили и работали в городе, но каждый месяц по очереди, они с семьёй приезжали к отцу и добросовестно выгребали из его карманов всё, что он успевал заработать. За последние годы Борский ни разу не видел, чтобы соседские сыновья помогали отцу по хозяйству. Да, собственно и сам Борский не мог похвастаться помощью своих дочерей, как уехали в город, так и след их простыл. Сам же сосед брался за любую работу. Предпоследний год в лесах района был хороший урожай грибов, он собирал грузди и белянки, солил их в трехлитровых банках и продавал. Здесь в области надо было стоять пол дня, чтобы продать одну банку за 400 рублей. Барсуков, сложив в машину банки с грибами, вечером поехал в сторону Москвы. Утром на кольцевой дороге за 4 часа он продал 50 банок по 800 рублей, и ночью уже был дома. За сезон он ещё четыре раза ездил в сторону Москвы, а, глядя на Барсукова, Борский и Ремнев так же решили в этом году заняться грибами.
1 июня по району с шумом, грозой и градом, как полноправный хозяин всех земель и территорий прошелся штормовой ветер. Он срывал листы металла и шифера с крыш сельских домов, валил деревья и линии электропередач, обесточив район. Жара спала, и сельчане, кляня всё на свете, подсчитывали убытки от непогоды.
Лето началось совсем невесело - штормовой северный ветер пригнал тучи и резкое похолодание. В первые дни июня моросил небольшой дождь, а ночью температура опускалась до плюс 4-5 градусов. Сельчане истерически включали телевизоры, там было много разных шоу и гламура, но самой главной, интересующей их новости о возможности летних ночных заморозков на Среднем Поволжье там не было. Из уст в уста передавалась страшное известие – Интернет обещал заморозки в ночь на 6 и 11 июня. Сельчане молились, чтобы заморозки прошли стороной, пусть будут где угодно, только бы не у них, успокаивали себя надеждой на то, что прогнозы Интернета часто не сбываются. Так и случилось, 6 июня заморозков не было!
В ночь на 11 июня некоторые вынесли на огороды большие охапки соломы, мол, дымом отгонят мороз, если что. В 1 час ночи термометр показывал +1 градус, Барсуков зажег на своём огороде многочисленные костры, а Борский лёг спать. Проснулся в 4 часа утра, термометр показывал минус 4 градуса. Вставало Солнце, Борский вышел на огород. Барсуков стоял, опершись на забор, и в полное безветрие дым от соломы столбом поднимался вертикально вверх, а по почве стелился мороз.
Увидев Борского, Барсуков поздоровался, и грустно спел:

У природы нет плохой погоды,
Всякая погода благодать!

- Вот, так, сосед, от этой благодати остались мы без штанов. Я вот думаю, неурожаю быть, а нам надо срочно в город на рынок ехать, может быть, там еще можно будет купить рассаду, а может быть, уже всю продали. Ты как, сосед, думаешь?
- Попытка не пытка, давай на пару съездим, бензин по полам, всё дешевле будет.
Борский тоскливо смотрел на свой огород. Не было у него больше 300 кустов помидор, 100 кустов болгарского перца, не было тыкв, арбузов, дынь, огурцов, кабачков, баклажан и патиссонов. Не только у него не было, у всех в Двуреченске не было, а может быть и у всех в районе.
Отбитый у жары, вылитый с таким трудом картофель стоял ровными зелёнными рядами, как солдаты в строю. Пригрело солнце, лёд в стволах растений начал таять, и ряд за рядом, картофельная ботва стала падать, как солдаты, скошенные убийственным фронтальным и фланговым пулеметным огнём. От этого зрелища грустно и противно становилось на душе, ботва, конечно, отрастёт, но урожай картофеля уже будет значительно скромнее.
Вскоре на все огороды вышли сельчане. Кто-то рыдал навзрыд, а кто-то стоял тихо, придавленный внезапно свалившимся неподъёмным грузом, осмысливая случившееся, подсчитывая убытки. У многих сдали нервы, и, не выбирая выражений, они кляли всех кого могли, глобальное потепление, тёплую зиму, телевидение, вечно ошибающихся синоптиков, которые вовремя не предупредили о надвигающейся беде, и далее по списку. Мат, перемат стоял над проснувшимся райцентром.
Самые расторопные вновь замочили семена огурцов, арбузов и тыкв, а затем уехали в город за рассадой. Борскому и Барсукову, по блату, через знакомого перекупа, посчастливилось купить по сотне кустов помидор и по пол сотни перца. Некоторым сельчанам повезло значительно меньше – рассада на рынке кончилась. По жизни всегда так: кто не успел, тот опоздал!
После заморозков в район пришел циклон с дождями, а затем снова вернулась невыносимая жара. Директор комуннального хозяйства вновь писал грозные приказы запрещавшие поливать днём огороды питьевой водой, и контролёры вновь шли по улицам райцентра, составляя протоколы на нарушителей. А сельчане, знавшие, что помощи ждать неоткуда, как могли, поливали огороды, спасая от засухи остатки урожая, обеспечивая себя продуктами на зиму, в этой тяжелой борьбе с адским пеклом отстаивая своё право на жизнь.

 

[vashzema]

ГЛАВА 26
В ночь на Рождество Иона Предтечи и в ночь на Апостолов Петра и Павла милиция работала в усиленном режиме. Посты ГИБДД стояли на всех дорогах, группа захвата ждала приказа на выезд и находилась в постоянной боевой готовности. Милицейские агенты также не спали и вели оперативное наблюдение в своих селах и поселках. Но всё было тихо.
Зная о больших связях полковника Березкина, о его тяжелом, жестоком и мстительном характере, никто из сотрудников милиции не посмел выразить недовольство, но полковник стал замечать усмешки во взглядах своих подчиненных, и начал задумываться, а всёли у него в порядке с головой. Не попался ли он в ловушку поставленную адвокатом Борским? Не напрасно ли он поверил доводам Борского о маньяке? Полковник ни с кем, не советуясь, решил прекратить попытки поимки несуществующего маньяка.
Прокурор Красильников, наблюдая за событиями со стороны, тоже склонялся к выводу о бесперспективности действий милиции, и тоже задумался на тему, а был ли маньяк. По поступлению всех экспертиз он приказал следователю Сиротину готовить дело Синицкого и Смирнова для направления в суд.
В ночь на 7 и на 12 июля Борский и Ремнев находились в доме адвоката. Две ночи они внимательно осматривали в прибор ночного видения все подходы к дому, но визит непрошенного гостя не состоялся. Они оба решили больше таких дежурств не устраивать, придя к выводу, о малой вероятности визита маньяка в дом Борского. Кроме того, вскоре дочери должны были приехать на летние каникулы, и отец не хотел их пугать.
Почему маньяк не пришел? Вариантов было несколько: он мог испугаться действий милиции, мог догадаться, что Борский и Ремнев его ждали и были готовы к этой встрече. Их предположение, что маньяк должен придти в дом Борского, могло быть совершенно ошибочным, он вообще не собирался это делать. Был еще один вариант, психиатры утверждали, что маньяк заранее определяет, сколько жертв он убьет, и, достигнув желаемого результата, перестает убивать. Друзья понимали, что маньяк мог решить убить трех девушек, и, убив их, перестал убивать, и в этом случае, его поимка становилась невозможной в принципе.
Даже никогда не высказывающий свое мнение председатель районного суда Сытов, и тот, на этот раз не удержался, и высказался по существу. В узком кругу судей он посмеялся над полковником Березкиным, который пошел на поводу у этого проходимца адвоката Борского, и начал ловить несуществующего маньяка. Сытов с горечью признался, что даже он сам клюнул на удочку Борского, и дал Акимову условную меру наказания. По мнению Сытова, Акимов убил двух женщин, но адвокат Борский защищая его, ввел в заблуждение и Березкина, и прокурора Красильникова, и даже его, Сытова. С целью защиты Акимова, Борский придумал версию маньяка и очень умело всем ее навязал – все поверили, а в результате убийца двух девушек оказался на свободе, и ушел от справедливого наказания за содеянное. Сытов сказал судьям, что Борский – это прохвост, который ради защиты своего клиента готов пойти на любой обман, и с ним необходимо быть очень осторожными, постоянно ожидая подвоха. Судьи согласились с выводами председателя, и пожалели, что сейчас действует новый УПК, и в суде надзорной инстанции ухудшить положение Акимова уже нельзя.

Сразу после Апостолов Петра и Павла следователь Сиротин стал знакомить потерпевшего Петрова, обвиняемых Синицкого и Смирнова вместе с их адвокатами с поступившими экспертизами и со всеми материалами дела. Согласно выводов криминалистической экспертизы, на одежде Петровой имеются волокна хлопка серо – оранжевого цвета, общей родовой принадлежности с волокнами хлопка серо – оранжевого цвета, входящими в состав водолазки Смирнова; полиэфирные волокна темно – серого цвета, общей родовой принадлежности с полиэфирными волокнами темно – серого цвета, входящими в состав куртки Синицкого; полиэфирные волокна черного цвета, общей родовой принадлежности с полиэфирными волокнами черного цвета, входящими в состав брюк Смирнова.
На одежде Синицкого имеются волокна шерсти черного цвета общей родовой принадлежности с волокнами шерсти черного цвета, входящими в состав гамаш Петровой.
В подногтевом содержимом Петровой имеются единичные волокна хлопка серо – оранжевого цвета общей родовой принадлежности с волокнами хлопка серо – оранжевого цвета, входящими в состав водолазки Смирнова.
Выводами судебной психолого – вокалографической экспертизы было установлено следующее:
1. признаков физического или психического воздействия на Синицкого или Смирнова в видеозаписи следственных действий на представленных на исследование видеокассетах и протоколах не выявлено. Поведение каждого из участников следственных действий соответствует их процессуальному статусу, корректное, без унижения человеческого достоинства, без признаков психического или физического давления.
2. В ходе следственных действий, представленных в видеозаписи и протоколе, все показания даны Смирновым и Синицким в результате естественного припоминания, что подтверждается уверенностью в ответах, невербальном сопровождении монологов, особенностями речи, ориентацией в фактических обстоятельствах дела.
3. Источником естественного припоминания событий, описываемых Смирновым и Синицким в видеозаписи следственных действий, является их непосредственное участие в описываемых событиях. Экспертами не выявлено признаков, указывающих на то, что Синицкий и Смирнов воспроизвели данные не в результате естественного припоминания.
4. Показания, данные Смирновым и Синицким в результате естественного припоминания в видеозаписи следственных действий, не исключают возможность сознательного утаивания и искажения ими информации в своих интересах, интересах других лиц или из иных побуждений. Признаки, свидетельствующие об оговоре Синицким и Смирновым других лиц или самооговоре, в видеозаписях и протоколах экспертами не выявлены.
Ознакомив стороны с материалами дела, отклонив ходатайства защиты о прекращении дела, следователь прокуратуры Сиротин отвез дело в прокуратуру области. Одновременно он вышел в суд с ходатайством о продлении Синицкому и Смирнову срока содержания под стражей еще на месяц, и председатель районного суда Сытов срок продлил.
В прокуратуре области сочли предварительное следствие полным и объективным, доказательства, добытые следствием в полном объеме подтверждающими вину Синицкого и Смирнова в изнасиловании и убийстве Петровой. Прокурор области утвердил обвинительное заключение, и курьер доставил дело в областной суд для рассмотрения по существу.
Несмотря на все старания адвокатов Аринштейна и Ирокезова, им не удалось убедить Синицкого и Смирнова ходатайствовать о рассмотрении их дела судом с участием коллегии присяжных заседателей. Адвокаты не знали, что каждый вечер начальник криминальной милиции Тряпов приходил в изолятор к парням, он поил и кормил Синицкого и Смирнова и убеждал их не идти на суд присяжных, поскольку присяжных много и с ними невозможно договориться. Тряпов обещал парням, решить вопрос с судьями областного суда: действия парней будут переквалифицированы с умышленного на неосторожное убийство, и им будет назначено мягкое наказание. Наивные парни верили подполковнику, и категорически отказались от суда присяжных. Стремление адвокатов, попытаться спасти парней в суде присяжных, оказалось напрасным. Напуганные парни упорно копали себе глубокую яму, да, собственно говоря, не копали, а уже выкопали. Помочь им уже не мог никто, разве только, случайная поимка маньяка, но теперь его никто не ловил.

В середине июля признанный потерпевшим отец убитой Петровой, вместе с женой пришли за помощью и советом в кабинет адвоката Борского. Пришли, хотя следователь Сиротин настоятельно убеждал их не ходить к адвокату. Супруги поведали Борскому все на чистоту, и из их путаного рассказа Борский понял, что в душах супругов поселилось серьезное сомнение в виновности парней. Если раньше они были уверены в невиновности Синицкого и Смирнова, то сейчас, после ознакомления с материалами дела эта уверенность была утрачена. Все экспертизы подтверждали вину парней в убийстве, и родители начинали верить в версию следствия. Общественное мнение района, так же склонялось в пользу совершения убийства этими двумя парнями. Родители просили адвоката разъяснить им смысл выводов экспертов. Они принесли с собой все ксерокопии, и ознакомившись со всеми экспертизами, Борский сказал:
- Вы ставите меня в очень сложную ситуацию. Проблема в том, что лучше, святая вера или полное безверие? Ответ на этот вопрос мне не известен, но этих парней суд посадит на многие годы, не сомневайтесь. Если вы будете уверены в их виновности, то испытаете чувство удовлетворения – убийцы понесли заслуженное наказание. Если вы будете считать их невиновными, то испытаете глубокое разочарование от факта их незаконного осуждения, и назначения им сурового наказания. Какой из этих вариантов лучше, я не знаю.
Как профессионал, я не буду вас ни в чем убеждать, а просто переведу на простой язык смысл выводов экспертиз.
По окуркам, Смирнов выделитель антигена Н, а Синицкий выделитель антигена А. Объясняю, основная масса людей является выделителями свойственных им антигенов. В нашем районе живёт 24.000 человек. Из них 5 – 6 тысяч выделители антигена А, и столько же антигена Н. Я говорю очень примерно. Эксперт допускает возможность происхождения окурков от парней, и не исключает возможность их происхождения от других лиц. Генетическую экспертизу по делу не проводили, и выводов эксперта о происхождении окурков именно от этих парней в деле нет. Эксперт не утверждает о происхождении окурков от парней, он лишь допускает такую возможность, но суд обязательно в приговоре сошлется на заключение этой экспертизы, как на прямое доказательство вины парней в убийстве вашей дочери.
По одежде проведена экспертиза родовых свойств микрочастиц. В подногтевом содержимом вашей дочери обнаружены единичные волокна хлопка серо – оранжевого цвета общей родовой принадлежности с хлопком, входящим в состав водолазки Смирнова. Обратите внимание на главные слова: ОБЩЕЙ РОДОВОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ. Есть огромное количество одежды и других вещей, содержащие в своем составе волокна хлопка серо – оранжевого цвета. В том числе такие волокна содержит водолазка Смирнова. Поэтому эксперт допускает происхождение волокон в подногтевом содержимом вашей дочери от этой водолазки. Волокна могли образоваться от множества вещей, в том числе и от водолазки. Я понятно излагаю?
- Не совсем, - ответил Петров.
- Объясняю еще проще: допустим у кого-то под ногтями были бы обнаружены волокна хлопка синего цвета. Эксперту дали бы 100 разных джинсов и спросили, от каких из них произошли эти волокна. Эксперт честно бы ответил: « Могли произойти от всех 100 джинсов». Это при проведение экспертизы по общей родовой принадлежности, то есть, экспертизы, аналогичной проведенной по вашему делу. Ели бы проводилась, значительно более сложная и точная экспертиза по общей видовой принадлежности, то эксперт из 100 джинсов отобрал бы примерно 10. А вот если бы проводилась очень сложная и совершенно точная экспертиза индивидуальной принадлежности, то эксперт точно определил бы джинсы, от которых произошли волокна. Понятно, чем сложнее и точнее экспертиза, тем она дороже стоит, и дольше по времени проводится.
В нашем деле эксперт проводит самую простую и дешевую экспертизу и делает вывод о возможности происхождения волокон от водолазки Смирнова. В переводе на простой язык этот вывод значит, что волокна под ногти вашей дочери могли попасть от контакта с водолазкой, и очень большим количеством других аналогичных вещей – скатерти, носового платка и так далее. Теперь понятно?
- В целом да, - ответила Петрова. – Сергей Михайлович, получается, что эти экспертизы ничего не доказывают? Зачем вообще проводить дешевые и некачественные экспертизы?
- Их неправильно называть некачественными, они проведены экспертами со всей ответственностью, в рамках поставленных вопросов. Да, экспертизы не доказывают факта совершение убийства Смирновым и Синицким, но, они доказывают, что эти парни могли убить вашу дочь. Не убили, а могли убить! Если бы по делу провели бы очень дорогие экспертизы, то их выводы, могли бы однозначно подтвердить, но могли, и совершено точно опровергнуть, причастность парней к убийству.
А вот психолого – вокалографическая экспертиза прямо доказывает вину парней. Эксперты утверждают, что парни дают признательные показания путем естественного припоминания событий, участниками которых они были, и суд положит выводы этой экспертизу в основу приговора. С той минуты как парни дали признательные показания в присутствии адвокатов, и под запись на видеокамеру, они были обречены. Им уже ничего не могло помочь! Исход дела был уже предрешен! По этой хитрой экспертизе я могу лишь высказать свое мнение.
Эксперты – это два психолога, преподаватели заочного института. Они получают зарплату в сумме нескольких тысяч рублей в месяц, а за каждую экспертизу им прокуратура области заплатила по 15.000 рублей. По вашему делу им заплатили 30 штук. Делали они две экспертизы не более одного дня, даже меньше. 15.000 рублей в день очень хороший заработок. Зачем от него отказываться? Если они начнут давать отрицательные заключения, то им никто платить не будет, ведь общеизвестно, кто платит, тот и заказывает музыку.
Я принципиально не верю в возможность сделать вывод о правдивости или лживости показаний, лишь просмотрев видеозапись, но это только моё предположение, я считаю, что нет таких технологий. Они ведь в экспертизе, не ссылаются ни на какие научные данные, они просто просмотрели видеозапись и не проводили никаких исследований, и даже парней по жизни не видели и не знают психические особенности их поведения. По сути дела – это детектор лжи, который по нашему законодательству не является доказательством по уголовному делу. Функции детектора выполняют люди с учеными степенями. По любому фильму они тоже дали бы заключение, о естественном припоминании артистом событий, непосредственным участником которых он был. Хотя современный артист может играть в фильме о Средних Веках нашей истории, и очень убедительно рассказывать о событиях тысячелетней давности, когда не только его самого, но даже его прадедов в проекте не было.
- Михалыч, - спросил Петров. – Ты сам как думаешь, они или нет?
- Я убежден, что вашу дочь убил маньяк. На месте убийства он оставил окурки сигарет PARLIAMENT и WINSTON, и, скорее всего, именно этими сигаретами он жег лицо вашей дочери. На этих окурках антигенов нет, или он не выделитель, или не брал сигареты в рот. Оставлять на лице шесть симметричных ожогов, а на месте убийства окурки указанных сигарет его подчерк. Это мое убеждение, но никаких доказательств у меня нет, и я не могу вам дать совет как думать. Моя точка зрения – это лишь предположение, и я его вам не навязываю, и вас ни в чем не убеждаю, делайте, как совесть велит. Выбор позиции за вами – это сложный и тяжелый выбор. Ваши руки свободны, поступайте, как считаете необходимым, но мнение земляков особо слушать не надо, откуда сельчане могут знать кто убийца?
Супруги ушли в задумчивости.

 

[vashzema]

ГЛАВА 27
А жизнь продолжалась. Была самая горячая пора - сельчане зарабатывали деньги: они поливали, пололи, окучивали картофель, травили колорадского жука, выращивали поросят, цыплят и утят, везли в город раннюю капусту, чеснок, зеленый лук, салаты, клубнику, малину и другую ягоду. Из теплиц продавали огурцы, помидоры, болгарский перец и баклажаны, работали с утра до вечера, и складывали копейку к копейке. Они собирали ребятишек в школу, готовились платить за учебу детей в институтах.
Жара и летние ночные заморозки сделали своё черное дело: в районе сгорели посевы яровой пшеницы. Цены на зерно уверено поползли вверх, а цены на мясо покатились вниз, ведь дороговизна кормов нового урожая, моментально превратила выращивание скота и птицы в экономически нерентабельное занятие. Если еще в апреле сельчане на перегонки покупали на откорм месячных поросят по цене 1.200 рублей за голову, то уже в июле никто не брал этих же поросят по 500, а то и по 400 рублей. Кормить-то их чем? Если еще в апреле рыночный перекуп брал оптом свинину по 100 рублей, то с мая, из-за массового забоя и стремительного роста предложения мяса, в области закупочная цена на свинину упала до 50 – 60 рублей за килограмм. Перекуп моментально воспользовался сложившейся ситуацией.
И пошла, плясать деревня! Глядя друг на друга, сельчане от безысходности, кололи поросят и птицу на продажу, оставляли только для себя. Барсуков из 100 кур заколол 90, из 10 поросят заколол 9, оставив одного для семьи на Новый Год. Почти тонну свинины отвёз перекупу, твёрдо решив, мясом больше не заниматься. На зиму оставил для себя десяток гусей.
Вечером 18 июля Борский сидел возле своего дома с другом Ремнёвым. Они обсуждали предстоящую рыбалку, подошел Барсуков, и рассказал о ситуации на рынке с овощами.
В области все предыдущие годы местный молодой картофель появлялся на рынке в первых числах июля. Перекуп брал его по 25 рублей, а продавал по 30. Затем цена снижалась, и к концу июля падала окончательно, но в этом году всё было по-другому. В первых числах июля местный молодой картофель перекуп закупал по 45 рублей, а продавал по 50 рублей за килограмм. Сейчас крупный картофель берут оптом по 30 рублей, а мелкий по 15, таких высоких цен область еще не видела. У кого был картофель на продажу, копали его на перегонки и везли на рынок, чтобы продать подороже и заработать побольше.
- А, что ты хочешь, сосед, - заявил Борский, - сейчас конкуренция слабая. В скольких сёлах области 11 июня мороз был? Никто не считал, а ведь из этих сёл картофель на рынок еще не везут, ведь из-за мороза он отстал в росте на 2-3 недели, а то и на месяц, да и урожая рекордного уже не будет. Кроме засухи и заморозков, думаю, цену поднял и новый закон о рынках. Ведь сейчас иностранцам запрещено торговать, и они вынуждены нанимать на работу продавцов с российским гражданством. В рыночной цепочке появилась дополнительная фигура. Ей платить необходимо, вот на размер её зарплаты все цены и увеличились.
- Сосед, - продолжил Барсуков, - московские экономисты называют две причины роста цен на овощи. Первая – это такие вот последствия закона о запрещении иностранцам торговать на рынках, о чем ты говоришь. А вторая – это нежелание нашего народа использовать деньги в качестве накоплений, а трата заработанного на потребление, так невнятно всё объясняют. Народ, получается, сам виноват, что хочет кушать и покупает овощи по высокой цене, он наверно должен голодать, чтобы инфляция не росла.
О засухе и летних заморозках, о резком снижении предложения аналитики вообще молчат, они не понимают, что мороз убил сезонную дефляцию! Наши мудрецы говорят, вот, мол, цены растут из-за роста доходов населения, то есть, повышения спроса, и совершено молчат о снижение объёмов предложения овощей.
Мне не понятно, почему в связи с ростом спроса, серьёзно не обсуждаются и не решаются вопросы увеличения предложения плодовоовощной продукции, за счет её централизованной закупки в селе. И сельчанам дали бы заработать свою маленькую копейку, и цены бы стабилизировали, и уровень инфляции сбили.
Помните, как при коммунистах было? Приезжал в дальнее село заготовитель, собирал людей и договаривался о скупке продуктов питания, а в назначенный день он приезжал на КАМАЗе и скупал у людей урожай. Каждый заранее готовился и точно знал, что именно и по какой цене он сдаст заготовителю. На мой взгляд, ликвидация заготконтор была огромной ошибкой, и сейчас их необходимо восстанавливать, и чем быстрее, тем лучше, вот им действительно надо выделить торговые места на всех рынках.
- Сергеич, - заметил Ремнёв, - ты всё правильно говоришь, но я тебе как бывший начальник милиции сообщу по секрету, что нигде в районе не было таких крупных краж, как в заготконторе. Вы мне лучше растолкуйте, что с ценами на хлеб происходит.
- Я так думаю, - заявил Борский, - что дешевый хлеб кончился, мировые цены теперь будут только увеличиваться, и совершено неизвестно до какого предела. Как говорится, хлеб всему голова, и эту истину забывать нельзя ни при каких обстоятельствах, даже при высоких ценах на нефть и газ. Они в любом случае временны, а хлеб вечен, и современная цивилизация тысячи лет жила без нефти, и ни одного дня без хлеба!
Россия страна непредсказуемая, и нехватка хлеба всегда приводила у нас к трагическим последствиям. Например, некоторые историки считают Бориса Годунова одним из самых умных русских царей: народ крестный ход устраивал, молился, челом бил, звал Годунова на царствование, клялся в вечной любви и преданности, а после неурожая 1606-1607 годов, этот же народ зарезал и царя, и всю его семью.
Конечно, всё это очень спорно, и история не любит сослагательного наклонения, но сдаётся мне, если бы коммунисты не довели бы страну до голода и карточной системы, то СССР не развалился бы. Думаю, СССР погиб не от падения мировых цен на нефть, а в первую очередь от наплевательского отношения партии коммунистов к селу, и как следствия, отсутствия продовольственной безопасности державы, что и явилось главной причиной краха. Ведь основное внимание КПСС уделяло гонке вооружений, бросив на военные нужды почти все бюджетные средства. При падении мировых цен на нефть у власти сразу же кончились деньги на покупку за рубежом продуктов питания, что и привело к голоду. Одной из главных причин развала страны было бездумное ведение коммунистами огромного и неповоротливого, убыточного и крайне неэффективного, крупного государственного сельского хозяйства, с раскулачиванием и насильственной коллективизацией, ликвидацией хозяина, подавлением любой разумной инициативы и стремления человека к созидательному труду, с бесконечными кражами всего, что можно унести, с вечными приписками надоев и урожаев, создание ситуации, когда армия и студенты убирали картофель, а вся интеллигенция страны сортировала овощи на складах.
Может быть я не прав, но совершено точно известно, что в истории войн не было ни одной крепости, которая бы смогла без продовольствия выдержать осаду вражеской армии, а в истории человечества не было и не могло быть ни одной великой державы, которая была бы не в состоянии сама себя прокормить. Распад СССР лишь подтверждает это правило. Древний Египет, Греция и Рим себя кормили сами, и даже гунны и орды Чингиз хана, идя завоёвывать мировое господство, гнали за войском несметные табуны скота, и находились в полной продовольственной независимости от других стран и народов.
- Михалыч, - сказал Ремнёв, - я с тобой согласен. Но некоторые наши экономические аналитики, они ведь по-другому мыслят: они считают, что ни хлеб, а нефть всему голова. Часть аналитиков и экспертов, всё время предсказывают неизбежный и постоянный рост цен на энергоносители, они предупреждают о подорожании нефти в связи с очередными ураганами, волнениями где-нибудь в Нигерии, возможным нападением США на Иран, предполагаемой атакой террористов на танкеры и так далее. Их сокровенной мечтой является цена на нефть выше 100 долларов за баррель. Тогда всё будет очень хорошо, просто замечательно, денег станет много, а за них всё можно купить. Разве они не правы?
- Видишь ли, друг, проблема в том, что будущее кроме Господа Бога никто не знает, в том числе и все наши аналитики и эксперты вместе взятые. Будущее нельзя придумать, его невозможно угадать, цены на нефть могут упасть, могут, постоянно расти и достигнуть таких заоблачных высот, что её просто перестанут покупать, никому она станет не нужной. Тогда разразится страшный мировой кризис, апокалипсис, и многие народы просто вымрут от голода и холода. Возможны и различные природные катаклизмы, экологические катастрофы. Ты посмотри на все эти аномалии – ураганы, смерчи, засухи, наводнения, цунами, опустынивание огромных регионов. Люди гибнут тысячами, и ничего человечество сделать не может, даже не пытается. Природные катаклизмы идут по нарастающей, и никто не знает, что нас ждёт впереди! Но одно известно совершено точно – чтобы не случилось, люди не могут перестать питаться, пока будет жить человечество, на Земле будет спрос на продукты питания.
Из-за низких доходов наших пенсионеров и малообеспеченных слоёв населения, из-за нашей бедности, рост цен на продукты питания ударит наш народ значительно больнее богатых народов развитых стран. Мы богатая страна, но всё наше богатство находится в руках небольшой части населения, стабилизационном фонде и золото валютных запасах.
Сосед, ты лучше расскажи, зачем поросят забил?
- Что здесь непонятного? Я решил бросить, корма стали дорогими, а закупочная цена на мясо наоборот упала.
- Сергеич, почему? – спросил Ремнёв.
- Петрович, всё очень просто: в стране есть рынок мяса и цена везде примерно одинакова. Импорт мяса в Россию за первое полугодие 2007 года увеличился на 25%. Как только мясо начнёт дорожать, власть сразу же импортирует дешевое, и собьёт цены, а наш производитель вылетит в трубу. Вот чтобы не разориться, я заранее забил всю скотину, и не буду её кормить дорогим комбикормом, не буду нести никаких затрат.
Мужики, вы не представляете, сколько сейчас у перекупа мяса. Все холодильники затарены под завязку. Вообще у них сейчас жизнь малина, вот кто действительно выиграл от засухи: закупают свинину по 50-60 рублей, а продают по 150-180. Насколько у них мяса хватит, не знаю, скорее всего, до весны, а затем рост цен нам гарантирован, или страна будет полностью зависеть от ввоза мяса из-за бугра.
Я вот вам что расскажу: мы тут недавно встречались, бывшие председатели колхозов, директора совхозов, прошлое вспоминали, так сказать. Посчитали: у нас в районе было 13 колхозов и 4 совхоза. Все хозяйства имели совокупное дойное стадо в 12.000 коров, и около 8.000 тёлок и бычков. В совхозе « Заозерном» было 30.000 свиней, а во всех остальных хозяйствах еще 20.000, то есть, 50.000 поросят на район.
Сейчас во всех агрофирмах и кооперативах, то есть во всех хозяйствах района, не считая личный скот, совокупное стадо КРС равно 400 головам, а свиней в хозяйствах района вообще нет. Прессу почитайте, у нас много детей больных. Так разве они могут быть здоровыми на искусственном молоке? Нет, конечно! Вот вам и нефть! Как, например, из Германии можно привести парное молоко? Да никак нельзя, ни за какие нефтедоллары, его только на месте надо производить. А дойного стада у нас в Заволжской области фактически больше нет, и на его восстановление необходимы десятилетия. Я же сейчас в упор не вижу, чтобы его хоть кто-нибудь собирался восстанавливать, и мы стремительно идём к полной зависимости от импорта!
Разволновался я, давление подскочило.
Борский принёс из дома воды, Барсуков выпил таблетку, и продолжил:
- Я вот вам, мужики, что скажу насчет восстановления сельского хозяйства. В Сочи сейчас сотка земли стоит уже 100.000 долларов, то есть, два с половиной миллиона рублей, а гектар пашни в нашей области стоит 1.000 рублей, а сотка пашни 10 рублей. Почувствуйте разницу! Сотка земли в Сочи стоит в 250 тысяч раз дороже сотки нашей пашни! В 250 тысяч раз!!! Я очень рад за Сочи, но скорблю о сельском хозяйстве. Вот эта разница в 250 тысяч раз показывает уровень заинтересованности в восстановлении нашего сельского хозяйства. Никому село не интересно, всеми оно забыто и брошено на произвол судьбы!
Село не сможет обеспечить продовольственную безопасность страны без мощной помощи государства, без внятной аграрной политики, без огромных финансовых вливаний, а самое главное без гарантий сбыта выращенного урожая по справедливой цене.
Но если опять начнется создание крупных, неповоротливых и крайне неэффективных, плохо управляемых государственных сельхозпредприятий, судебное изъятие земли у сельчан, административное регулирование цен на продукты питания, мы запросто можем получить глобальный сельскохозяйственный кризис с тяжелыми непредсказуемыми последствиями. Всё это мы уже проходили!
Я больше 15 лет был председателем колхоза, и прекрасно знаю, почему наше сельское хозяйство было убыточным и неконкурентоспособным. Все дело в том, что после раскулачивания на земле не было хозяина, а цены на продукты питания устанавливались волевым решением сверху, и изначально делали всё производство нерентабельным. Колхозы были полностью бесправны и работали под зорким контролем райкома КПСС. Вечером вызывал наш Романов всех председателей в райком и приказывал утром начинать посевную. Мы ему доказывали, мол, еще рано, земля холодная, необходимо подождать недельку. Он багровел, бил кулаком по столу, и кричал, что уже в обком доложил о начале посевных работ, и никому не позволит заниматься самоуправством и не выполнять решения партии. На следующий день десятки тракторов с сеялками начинали сев яровых культур в мёрзлую землю, а урожай потом получали смехотворный. Кому это всё было надо? Работы выполнялись не с целью получения рекордных урожаев, а для галочки, с целью вовремя доложить наверх о проделанной работе, с целью начать сев раньше других районов области. Эта сплошная показуха, приписки урожаев и надоев нас и погубили.
Колхоз фактически состоял из растениеводства и животноводства, иногда овощеводства на поливных землях. Как додумались сделать не рентабельным животноводство? Очень просто, по решению райкома партии на животноводство повесили все расходы по ГСМ и электроэнергии, всю зарплату колхозоуправления. Все финансовые проблемы колхоза решались за счет дополнительного забоя скота, его били, били, и весь забили!
Каждый председатель был временщиком, а не хозяином, сегодня я начальник, а завтра меня уже уволили. При таком подходе никто не думал о будущем, интересы у нас всех были только сиюминутные, отчитаться, а там хоть трава не расти, вот наш колхозный строй и не смог накормить народ.
Сейчас ни в коем случае нельзя повторять эти ошибки. Только хозяин, работающий на своей земле, сможет обеспечить страну продовольствием, только свободный, вольный хлебопашец.
Я сейчас в своём хозяйстве ишачу на себя с рассвета до заката, стараюсь всё продумать и получить максимальную прибыль. А на дядю я буду работать, как попало 8 часов, ни о чем, ни думать, ни к чему не стремиться, и ни за что не отвечать. Мы все индивидуумы и у каждого есть свой личный интерес, когда нас сгоняют в колхоз, наш индивидуальный интерес заканчивается, и мы все начинаем работать усреднено, то есть, значительно хуже, и уже никто из нас не заинтересован в конечном результате. Силой нас можно заставить ходить на работу, но силой человека нельзя заставить думать и творить. Творчество и принуждение не совместимы!
Возьмите теперь новый закон о рынках. Его главная задача – дать возможность торговать на рынке самому производителю товара и убрать с рынков посредников - перекупов. По ящику показывали, как на рынках стали торговать своим товаром жизнерадостные дачники. А, что у них есть на 6 сотках? Немного ягоды и фруктов, немного зелени и больше ничего! Дачник со своих 6 соток страну никогда не накормит. Я с утра до вечера пашу в теплицах, на огороде в 40 соток, в свинарнике, в курятнике, и мне, при этом предлагают самому продать товар на рынке. Да я физически не могу это сделать, неужели они не понимают таких простых истин? Я за раз привожу перекупу столько товара, что он его больше недели продаёт. Поставь меня на эту неделю за прилавок, и моё хозяйство полностью развалится, я уже ничего не смогу производить! Если я найму кого-нибудь торговать, то ему платить необходимо, и он меня при первой же возможности так разведёт и кинет, как ни один перекуп не посмеет. Ведь не торгует нефтяник бензином, а шахтёр углём! Никто же пока не додумался в магазинах убрать профессиональных продавцов, а за прилавки поставить производителей товара. Ведь торговля – это удел купцов-перекупщиков! Производитель производит, а перекуп реализует – это же прописные истины!
Когда кричат: « Ату перекупа», фактически гробят российское село, поскольку торговые сети продовольствие, выращенное мелким производителем, не берут, и единственный способ его реализовать – это сдать рыночному перекупу.
Еще вам по мясу скажу: многие мясокомбинаты полностью перешли на импортное сырье, и возвращаться к использованию отечественного мяса не собираются. Это произошло не потому, что они такие плохие, просто экономически намного выгодней закупать мясо за рубежом, чем внутри страны. Им там компенсации разные идут, по размерам НДС выигрывают и так далее. Поэтому из года в год страна импортирует всё больше мяса, игнорируя интересы отечественных животноводов. Сколько раз я не пробовал, сдать свинину на мясокомбинаты области мне это не удалось.
Как работал мясокомбинат при коммунистах? Мы привозили живой скот. Там его забили, разделали, обваляли и переработали. Что сейчас на наших мясокомбинатах? Вы удивитесь, мужики, но на многих вообще нет бойни, разделочных цехов, обваловочных, и далее по списку. Они технологически не в состоянии принять у производителя живой скот, и работают с импортными полуфабрикатами. Именно из импортных сои и мясопакетов делают почти всю российскую колбасу. Практически мы сидим на импортной мясной игле, и отечественный производитель может реализовать мясо только через рыночного перекупа. Принимая такие законы о рынках, власть, давя перекупа, фактически душит нашего производителя, делая не рентабельным выращивание мяса, да и всех других продуктов питания. Без решения вопроса сбыта, сельское хозяйство вообще не поднять!
Я как продавец всегда буду выбирать, где цены выше. Например, если в городе перекуп берёт картофель по 20 рублей, а в области по 30, то, соответственно, я поеду в область. При этом я буду считать и стоимость проезда, до города 50 км, а до области 220 км. Если партия товара у меня маленькая, а бензин чрезмерно дорогой, то я никуда не поеду, а продукты скормлю скоту или выброшу на свалку. Из дальних сёл до райцентра по 45-50 км, то есть для них транспортные расходы возрастают, ведь в область и обратно – 540 км, с малой партией не наездишься, легче и дешевле скормить скоту. Проблема сбыта главная для села! Цены на рынках высокие не из-за отсутствия в стране товаров, а из-за отсутствия у сельчан возможности отвезти их на рынок, отсюда и высокая инфляция. Закон зовёт сельчан торговать на рынок, не обеспечив им возможности туда доехать. Повторяю, чтобы дать селу шанс подняться, а заодно сбить цены и инфляцию, необходимо срочно восстановить закупки продуктов питания непосредственно у сельского населения, гарантировать сельчанам сбыт выращенного урожая, дать возможность селу заработать маленькую копейку и твёрдо встать на ноги. Выход на рынок продукции мелкого производителя значительно увеличит уровень обеспечения города продовольствием.
- Сосед, но этому активно противодействует монополизированная оптовая торговля, для которой главное не объёмы продовольствия, а высокие цены. Чем меньше товара на рынке, тем он дороже!
- Михалыч, всё правильно! Поэтому я и утверждаю, что оптовой торговле должна быть создана конкуренция. Сейчас всё отдано на откуп перекупу, а я говорю о создании конкурирующих заготовительных фирм, может быть с частичным государственным капиталом, перед которыми стояла бы задача максимально возможного увеличения на внутреннем рынке объёма продукции нашего мелкого производителя. Ведь у многих из нас есть излишки продовольствия, которые до рынка не доходят в силу многих причин.
Я сейчас на рынке постоянно наблюдаю, как дачники продают ягоды: привезут пару ведер смородины или малины, и продают по цене от 40 до 80 рублей за стакан. Дай Бог здоровья этим дачникам, если они не продавали бы ягоды, то их вообще на рынке не было, и стоил бы стакан значительно дороже. Если бы заготовитель в дальнем селе закупил несколько центнеров этой ягоды, и привёз бы её на рынок, то цена за стакан резко упала бы. Сейчас закупок в селах нет, и результат плачевный – на рынках ягода дорогая, и многие не могут себе позволить её купить, а в селах она, никому не нужная, осыпается с кустов и сгнивает. Сгнивают так необходимые людям витамины, а потом жалуемся, дети, мол, у нас больные. Также и по всем другим товарам. А некоторые экономисты просто забыли основной закон рынка – спрос порождает предложение! Если растет спрос, то необходимо увеличивать предложение, а у нас только привыкли плакать, мол, денег у населения много.
Зачем сейчас в дальнем селе корова? Молоко ведь продать некуда! Вот люди и пустили коров под нож, а страна повезла сухое молоко из Европы. Организуйте на выгодных для людей условиях ежедневную закупку молока в селах, и дойное стадо потихоньку начнёт расти. Человеку нужна уверенность в завтрашнем дне, нужны гарантии, без этого он жить не может, и ничего делать не будет. Если селу не помочь, то проблемы с продовольствием станут весьма вероятными. Нефтью ведь сыт, не будешь, она, к сожалению не съедобна.
И еще, мужики, по отношению к селу. Никто нам не помогает, так хотя бы не мешали жить! Вот возьмите дальнюю вымирающую деревню, Петровку, например. Живёт в ней 40 человек, стоит 20 покосившихся деревенских изб, ни одного бюджетника в деревне нет, все безработные, и все живут с огородов. Никто им не помогает, но как мешают! Ежегодно приезжает налоговая инспекция, и под роспись вручают требования об уплате налога на недвижимость! Неважно, что ты избу сам построил, неважно, что ты нигде не работаешь, сними последние штаны, но заплати налог! Никто добровольно не платит, приходит повестка в суд. Я понимаю, закон такой, и налоговики его выполняют, но я другое не понимаю, разве наше очень богатое государство не может освободить от налога сельскую нищету? Нехорошо с вымирающего села последнюю рубашку снимать! На Святой Руси никогда лежачего не били!
Я часто на рынок перекупу товар вожу, наши гаишники уже мою машину знают, и очень редко не тормозят. Останавливает, а в машине туша поросёнка – это труба, дай санитарный паспорт на автомобиль, дай справку ветеринара, дай справку, что поросёнок не ворованный и далее по списку! Он ведь видит, что я 100 кг мяса везу, как же меня не подоить! Пока тысчонку не отстегну, не отстанет мерин сивый! Вот и считайте, почти с каждого поросёнка 10, а то и 20 процентов стоимости уходит в карман гаишнику! Он живёт хорошо, а я из года в год всё хуже и хуже. Цены на электричество и газ растут настолько стремительно, что я думаю ликвидировать теплицы, ведь через пару лет они станут нерентабельными.
Вы знаете, почему я картофелем бросил заниматься? Тоже из-за гаишников! Везу в область 500 кило картофеля, на одном посту тормознули, 500 рублей отстегнул, на втором тормознули, еще 500 рублей. Перекуп с меня свой процент берёт за реализацию, а наши областные гаишники берут свой процент за право тормозить автомобили. Получилось, я его сажал, поливал, полол, окучивал, жука травил, копал, вёз 440 км, и отдал за бесценок. Я тогда твёрдо решил – да подавитесь вы моими деньгами, и больше картофель на продажу не сажаю! Нас группа была, мы всегда ездили на трёх машинах, вот все трое и бросили заниматься картофелем, и в районе не только мы одни. И теперь в области морковь польская, картофель турецкий, белорусский и израильский. Ну, всё, высказался, и на душе сразу полегчало!
- Вот, мы здесь втроём, - задумчиво сказал Ремнёв, - мои сын и дочь давно в городе, два сына Сергеича тоже в городе, три дочери Михалыча опять же в городе, и сюда они уже не вернутся, нечего им здесь делать. В дальних сёлах остались одни старики. Определенная часть сельчан живет натуральным хозяйством в условиях унизительной нищеты, без всякой надежды на лучшее. Село выживает из последних сил, с мыслью: только бы не было еще хуже! Мы куда идём? Ведь не за горами то время, когда впервые за тысячелетнюю историю российского села реально могут возникнуть серьёзные проблемы, вызванные сокращением трудоспособного сельского населения. Ведь через какой-то период может случиться так, что некому будет вывести тракторы и комбайны на поля нашей области.

 

[vashzema]

ГЛАВА 28
На рассвете 20 июля адвокат Борский вместе с другом Ремневым уехали на Волгу ловить леща. На прикормленном месте рыба клевала хорошо, и они просидели в лодке почти до темноты.
После рыбалки 21 июля в 2 часа ночи Борский спал крепким сном сильно уставшего человека, и не слышал ни лай собаки, ни звонки сотового телефона, ни звонки и стук во входную дверь. Его разбудила жена Людмила и сообщила о приходе прокурора района Красильникова и начальника милиции Березкина. Вид у силовиков был подавленный.
Прокурор сообщил о новом убийстве девушки, и попросил Борского вместе с ними ехать на место происшествия. Со сна Борский не мог ничего понять, практически он не спал две ночи, и зачем ему было ехать на место убийства? Что вообще адвокату делать на месте преступления? Прокурор и начальник милиции в один голос уговаривали его ехать с ними.
Зазвонил сотовый телефон, и на мониторе высветилась фамилия Преснова. В третьем часу ночи президент областной палаты адвокатов по пустякам беспокоить не будет. Борский нажал кнопку соединения, и Преснов обрадовался, что наконец-то дозвонился. Он сообщил об убийстве в Двуреченском районе дочери областного олигарха Волкова. Преснову звонил лично губернатор и просил выделить Волкову лучшего адвоката области по убийствам. Преснов рекомендовал его, Борского, как лучшего из лучших, и Волков ждет адвоката на месте убийства, а из области уже выехали и скоро будут в районе большие начальники из областной прокуратуры и ГУВД области. Преснов попросил Борского ехать на место происшествия.
Полковник Березкин сообщил о скором прибытие на место убийства первого заместителя начальника ГУВД, начальника криминальной милиции области генерал – лейтенанта Гришина. Прокурор района Красильников добавил, что в район уже выехали заместитель прокурора области по следствию Волобуев и старший следователь областной прокуратуры по особо важным делам Зубов, который будет производить осмотр. Осмотр будет проводиться на рассвете, до которого осталось менее двух часов.
Понимая, что Березкин и Красильников зовут его на место убийства не по собственной инициативе, а по требованию областного начальства, Борский заявил о необходимости взять на место Ремнева, которого он представит как своего помощника. Заехали за Ремневым, который быстро проснулся и собрался. Полковник Березкин ехал впереди, а Борский и Ремнев за ним в машине прокурора. Весь личный состав РОВД был поднят по тревоге, и дороги района уже были перекрыты сотрудниками милиции.
Машины свернули с асфальта на проселочную дорогу, и, проехав, пять километров, уперлись в берег Волги. Там уже находилось несколько машин, и стоял милицейский наряд. Прапорщик доложил Березкину, что подполковник Тряпов и весь состав уголовного розыска, а так же заместитель прокурора района Зарубин и следователь прокуратуры Сиротин уже ушли на базу Волкова в Малиновом овраге. Дороги туда не было, и идти надо было пешком около пяти километров, по берегу Волги.
Полковник Березкин остался с нарядом, дожидаться приезда областного начальства. Прокурор Красильников, Борский и Ремнев, взяв милицейский фонарь, пошли на базу олигарха. Шли они по камням дикого в этих местах волжского берега и через каждые 50 – 100 метров обходили, вырванные штормовыми ветрами с корнем и поваленные в воду деревья. Первые деревья наши путешественники пытались обойти по крутому каменистому берегу, но потом стали обходить их по воде, и вскоре они были мокрыми по пояс, и закусанными вившейся над ними тучей комаров. Кляня всё на свете эта странная компания пробиралась вперед. Разряжая обстановку, Ремнев засмеялся и весело сказал:
- Вот бы посмотреть, как за нами будут идти областные генералы! Надолго они запомнят наш неблагодарный район, а сам-то Волков, на чем туда приехал?
- На яхте приплыл, - устало ответил прокурор. – По телефону мне сказали, что его дочь изнасиловали и задушили удавкой. На лице вроде бы ожоги от сигареты, рядом с трупом два окурка и презервативы.
- Ба, знакомый подчерк, - воскликнул Борский, останавливаясь на перекур.
- Еще, какой знакомый, - подтвердил Ремнев. - Наш маньяк и сюда добрался. Только теперь, господин прокурор, вам уже не списать убийство на посторонних, Волков вам не даст это сделать.
- Мужики, вы там особо при областном начальстве нас с этим маньяком не топите, - заискивающе попросил прокурор.
- Алексеич, - твёрдо ответил Борский, - мы с Ремневым не стукачи, не бойся, но тебе в глаза скажу свое мнение. Если бы вы с Березкиным искали не запасные варианты, а настоящего убийцу, бросили бы на поимку маньяка все силы, то Волкову не убили бы, и она была бы сейчас жива. Я так думаю, что именно вы все виноваты в ее смерти, вы дали маньяку возможность ее убить! Если ее папаша – владелец заводов, газет, пароходов это поймет, то у вас могут быть большие неприятности, очень большие. Ведь он не только самый близкий друг губернатора, он его главный компаньон. Как говорят, Волкову и губернатору принадлежит весь строительный бизнес в области, а сын губернатора является управляющим банка Волкова. Поэтому губернатор так за него поднялся, что сюда сейчас едут генералы из прокуратуры области и ГУВД. Рано или поздно он поймет, что почем, и проблем вам не избежать. А тебе лично, Алексеич, придется хорошо подумать, как выходить из ситуации с делом Смирнова и Синицкого, оно ведь уже в областном суде, и забрать его из суда невозможно.
- Мужики, - слабо оправдывался прокурор, - я всё понимаю. Ведь все праздники Березкин вводил усиление, и никакого результата. Как его ловить этого маньяка? Никто ведь не знает, не учили нас никогда ловить маньяков! Вообще молчат насчет маньяков, как будто у нас, их нет совсем. Мужики, а сегодня какой религиозный праздник?
- Кто его знает, - задумчиво ответил Ремнев. - По идее какой-нибудь есть, раз этот зверь вышел на охоту, но если наш убийца забрался в эти дебри, значит, у него точно есть транспорт! Пешком ни с одного села сюда не дойдешь. Я ещё думаю, если это наш фигурант, то он заранее выследил Волкова с дочерью, и вам эту версию придется проверять.
- Думаю уже не нам, - уверено ответил прокурор. - Областники все проверять будут, а нас, скорее всего, отстранят от расследования этого дела. Его к своему производству примет прокуратура области, иначе их губернатор просто не поймет.
Еще через час, уже на рассвете, троица пришла к двум яхтам стоявшим возле берега Волги, а рядом горели два костра. Возле одного из них сушили одежду, прибывшие ранее Тряпов и остальные сотрудники Двуреченского РОВД и прокуратуры. Возле второго сидели несколько незнакомых мужчин. Все подошли к вновь прибывшим, и Тряпов представил пришедших начальнику службы безопасности Трофимову, который отвел в сторону Борского и Ремнева, и объяснил им ситуацию.
От имени Волкова, Трофимов попросил Борского вместе с его помощником Ремневым участвовать в деле в качестве представителей потерпевшей стороны. Присутствовать при осмотре трупа, приносить замечания на действия органов следствия, давать советы Волкову, заявлять в его интересах различные ходатайства в целях установления и задержания убийцы. Борский должен постоянно быть в курсе всех следственных действий, при необходимости ходатайствовать о назначении самых дорогостоящих и очень качественных экспертиз, которые будут оплачены потерпевшим. Волков человек очень занятый, и не сможет лично присутствовать при всех необходимых формальных действиях. Адвокат обязан самым лучшим образом защищать его интересы на следствии, и, соответственно, услуги представителя будут хорошо оплачены.
Борский дал принципиальное согласие на представительство интересов потерпевшего, но пояснил, что у него с собой нет необходимых документов, и формально заключить соглашение сейчас он не может. Договорились формальности оформить позже.
Сотрудники службы безопасности всем принесли горячий чай и бутерброды. Пришедшие сушили одежду у костра, все молчали, и каждый думал о своем. Настроение у местных силовиков было подавленным. Они прекрасно понимали всю опасность для них лично нового убийства, и просчитывали различные варианты, ведь теперь могли всплыть дела Акимова, Смирнова и Синицкого.
Тряпов заметно нервничал, и курил одну сигарету за другой. Он уже просчитал, что именно его будут делать крайним, и на этот раз могут не помочь никакие связи. Березкин будет думать только о себе, сдаст Тряпова с потрохами, и бросит его под гусеницы танка. Да, радоваться было нечему.
Примерно через полтора часа к яхтам вместе с Березкиным подошли областные генералы, следователь Зубов, около 20 омоновцев, эксперт и два кинолога с собаками. С яхты сошли на берег супруги Волковы. Она рыдала, у него были красные заплаканные глаза. Выслушав слова соболезнования, Волков тихим голосом попросил всех присутствующих профессионально делать свое дело.
Все прибывшие на место преступления цепочкой двинулись к месту нахождения трупа. Вел группу начальник службы безопасности Трофимов, а осмотр проводил старший следователь по особо важным делам прокуратуры Заволжской области Зубов, и все независимо от должности и звания, обязаны были в ходе осмотра подчиняться его требованиям.
Пройдя метров 200 по лесу, группа вышла на поляну, находившуюся на крутом берегу Волги, где у костра сидели двое сотрудников службы безопасности. Труп находился в 15 метрах от них, и был накрыт простыней. Зубов потребовал к трупу не подходить, чтобы не затоптать следы убийцы, затем при понятых и эксперте он снял простыню.
Полуобнаженный труп молодой девушки лежал на животе. На голове была рана, нанесенная предметом с четко выраженной ребристой поверхностью. Девушка была удушена петлей из тонкой шелковой веревки. На лице трупа было шесть точечных симметричных ожогов, предположительно причиненных сигаретой. На голове были обильные пятна засохшей крови.
Возле трупа находилось аккуратно сложенная одежда, а на ней выключенный мобильный телефон. На траве валялись четыре использованных презерватива, и два окурка: один от сигареты PARLIAMENT, а второй от сигареты WINSTON.
Платиновый нательный крестик, инкрустированный бриллиантами, ожерелье из черного жемчуга, кольцо и сережки с бриллиантами находились на теле девушки. Ничего не пропало.
Следователь Зубов подробным образом все описал и снял на видеокамеру, изъяв с места происшествия удавку, презервативы, окурки, телефон и одежда девушки. У неё были срезаны ногти и упакованы в отдельный пакет.
Тут же на месте он произвел опознание трупа, и трое сотрудников службы безопасности при понятых уверено опознали девушку как дочь предпринимателя Волкова.
Прикрыв труп простыней, следователь Зубов, здесь же на поляне допросил начальника службы безопасности Трофимова. Из показаний свидетеля усматривалось, что вчера, то есть 20 июля, после обеда Волков с супругой и 17-ти летней дочерью Татьяной на двух яхтах приплыли из Заволжска отдохнуть дикарями на берег Волги. Кроме экипажей яхт, их сопровождали повар, врач и 9 сотрудников службы безопасности. Отдыхать в это место семья ездила уже три года. В этом году приехали третий раз, до этого дважды приезжали в июне. Берег здесь труднодоступный, людей никогда не бывает, и они по приезду купались, загорали.
После ужина, примерно в 22 часа Татьяна ушла сюда на поляну, чтобы побыть одной, и по телефону поговорить с подругой. Никто из охранников с ней не пошел, она категорически возражала против этого, и её поддержали родители – здесь было пустынно и безопасно. За все приезды сюда они не встретили на берегу ни одного человека, только далеко по фарватеру плыли пароходы.
До полночи она не вернулась, и они пошли ее искать. Нашли труп на этой поляне, никто ничего не трогал, только тело накрыли простынёй, и всю ночь на поляне находились охранники. С того момента, когда Татьяна ушла, и до того как, охранники пошли её искать, никто из приплывших на яхтах, в эту сторону не отлучался. Никто! Чужих тоже никого не видели, шума, криков не слышали, хотя по воде слышимость очень хорошая.
По требованию Зубова тело унесли на яхту, ушел и судебно-медицинский эксперт. Два кинолога с собаками по очереди пытались поставить ищеек на след, но след они не взяли.
Начальник РОВД Березкин предоставил маломасштабную военную карту местности, и присутствующие стали с ней знакомиться, с целью определить своё место нахождения.
Примерно еще через километр от этой поляны начинался залив, названный местными жителями Малиновым оврагом. Волжский залив имел форму треугольника, и врезался своей вершиной в берег на длину 5 – 6 км, а основанием впадал в Волгу. Малиновый овраг находился примерно посередине между Двуреченском и Павловкой, расстояние между которыми равнялось 50 км. Асфальтовая дорога проходила параллельно берегу Волги, и уже в Павловке выходила на крутой берег реки. От асфальтовой, отходили проселочные дороги, ведущие к Волге. Одна из проселочных дорог, вела и к вершине Малинового оврага, а дальше шла по противоположному берегу залива. С этой стороны залива просёлочные дороги отсутствовали. До этой дороги необходимо было пройти около 6 км вдоль берега залива. Место, где стояли яхты действительно, было пустынным, сюда не ездили ни рыбаки, ни грибники, здесь никто не собирал ягоды, и не косили сено немногочисленные владельцы коров.
Обращаясь к присутствующим, следователь Зубов спросил:
- Какие будут предложения?
Генерал Гришин ответил вопросом на вопрос:
- Куда мог уйти убийца? Надо попробовать все же найти его след. Нас достаточно много, мы можем пойти цепью, я специально взял омоновцев и кинологов с собаками. Меня интересует мнение местных сотрудников, что скажете?
Районные силовики молчали, и несколько выждав, заговорил Ремнев:
- Если прибывшие на яхте отдыхающие убийцу не видели, то можно предположить, что он пришел со стороны залива. С другой стороны он придти не мог, а транспорт он оставлял где-нибудь вверху оврага, других дорог здесь просто нет. Следы транспорта, в любом случае должны сохраниться, и надо попробовать их найти. Необходимо развернуться цепью, и идти вдоль залива вверх, а первыми от воды должны идти кинологи с собаками, там, на берегу оврага глина, и если убийца подходил к воде, его следы обязательно останутся.
- Когда мы зайдем в лес, - дополнил Зубов, - связь сразу прекратится, в лесу сигнал пропадает. Считаю, что сейчас необходимо отдать приказ ГИБДД заблокировать все грунтовые дороги идущие к Волге в этом районе, по карте их 5 или 6. Потом, когда мы пройдем овраг, проверим все эти дороги на наличие следов людей и транспортных средств. И еще, хорошо было бы иметь вертолет, чтобы с воздуха составить схемы всех дорог, потом это нам может очень пригодиться.
Стоявший в стороне Волков заявил, что у него есть вертолет, он сейчас отдаст приказ, и через час пилот будет здесь. Далее Волков сообщил, что уплывает в Заволжск, и предложил областным генералам плыть домой на его яхтах.
Генералы Волобуев и Гришин сразу же согласились, ходить многие километры по лесам и оврагам после бессонной ночи им не очень хотелось.
Волобуев, отозвав в сторону следователя Зубова и прокурора района Красильникова, давал им какие-то указания.
Гришин приказал Березкину заблокировать проселочные дороги с целью обнаружения следов. Прощаясь, потребовал, постоянно держать его в курсе событий, бросить на раскрытие этого убийства все силы отдела и выполнять указания следователя Зубова, а при необходимости обещал прислать подкрепление.
Волков подошел к Борскому и Ремневу, и сказал, что ему их рекомендовал сам губернатор. Ему очень важно быть постоянно в курсе всех событий, и самое главное для него найти убийцу дочери и заказчиков этого убийства. Предприниматель допускал заказ конкурирующих фирм, и хотел знать – это случайное убийство, или начало планомерного уничтожения его семьи. По оплате Волков сказал, что завтра начальник его службы безопасности Трофимов привезет аванс, а сейчас у него с собой только карманные деньги. Он передал Борскому пачку долларов США, и, прощаясь, сообщил о своем предстоящем визите для серьезного разговора сразу же после девяти дней.
После отъезда генералов напряжение спало, и, став в цепь, все присутствующие почти до вечера прочесывали овраг и проселочные дороги. Омоновцы по военному четко держали линию живой цепи, вынуждая всех остальных постоянно подтягиваться. В 40-каградусную жару местные кляли все на свете, и омоновцев с их железной дисциплиной и выдержкой в первую очередь. Когда цепь пришла в самый верх оврага, где били чистые родники, расположились на отдых. Там уже находились милицейские машины, которые на всех привезли обед.
Над ними летал вертолет, в котором поднимались Зубов и Ремнев. Следователь снял всю местность на видеокамеру, а Ремнев сделал зарисовки.
Обнаружить тропинку, по которой убийца пришел на поляну, им не удалось, но зато в шести километрах от места убийства они увидели лесную опушку со свежескошенной травой.
После обеда по приказу полковника Березкина, еще несколько десятков сотрудников двуреченской милиции, встали в цепь, но, несмотря на добросовестную работу, ничего заслуживающего внимания найдено не было. На опушке со скошенной травой была оставлена засада, и ближе к вечеру, все вернулись в райцентр. Зубов уехал в область, пообещав вернуться на следующий день.
Отдав половину денег Ремневу, Борский уставший, но довольный хорошим заработком пришел домой. Вот так почти всегда, именно на человеческом горе адвокаты зарабатывают свои кровные деньги. Жене уверено сказал, что больше не будет брать грех на душу и брызгать ядом яблони, у него теперь есть чем платить за учебу дочерей.

 

[vashzema]

ГЛАВА 29
Утром следующего дня Борский и Ремнев сидели в адвокатском кабинете. К 10 часам утра из области приехали следователь Зубов и начальник службы безопасности Трофимов. Зубов уехал в прокуратуру, проводить оперативное совещание, пообещав вскоре вернуться, а Трофимов передал Борскому гонорар за ведение дела: в случае поимки убийцы Волков обещал заплатить крупную премию.
Через час приехал Зубов, сообщивший, что начальник РОВД полковник Березкин ночью попал в реанимацию в предынфарктном состоянии.
Борский всех напоил чаем и подробно рассказал о делах Акимова, Смирнова и Синицкого. Зубов и Трофимов слушали внимательно, и некоторые моменты записывали. Борский считал, что все убийства совершены одним лицом и имеют, совершено идентичный подчерк.
Трофимов сообщил, что убитая Татьяна Волкова хорошо владела приемами самообороны. Он недоумевал, как она подпустила убийцу так близко к себе, ведь на открытой поляне убийца не имел возможности подкрасться к ней незамеченным.
Ремнев отметил, что все погибшие девушки вели себя совершено одинаково: Акимова пустила убийцу в квартиру, а Петрова и Волкова подпустили его к себе на близкое расстояние, и дали ему возможность нанести им удар по голове предметом с ребристой поверхностью. В этом и заключалась одна из главных загадок всех этих дел, ни одна из убитых девушек не чувствовала смертельной опасности исходившей от убийцы.
Зубов был уверен в целенаправленности убийства Волковой. В данном конкретном случае убийца ждал именно её, и он подробно расспрашивал Трофимова, как часто они приплывали на это место.
Трофимов пояснил, что в 2005 и 2006 годах за лето в этом месте отдыхали по шесть раз, обычно по 2 – 3 дня, иногда дольше. Место стоянки они не меняли, и 20 июля приплыли в 15-й раз, и ни разу не видели людей. Заранее об отъезде никто не знал, Волков всегда отдавал приказ об отплытии внезапно. Только он решал, когда выезжать, и место отдыха не разглашалось. Конкурирующие фирмы даже в принципе не могли знать, когда и куда уплывут яхты Волкова. На яхте все мобильные телефоны выключались, никто с яхты никому позвонить не имел возможности.
Зубов сказал:
- Допустим, после отплытия яхт Волкова, за ними поплыла яхта с киллером. Она шла, прижимаясь к берегу, и не доплыв до ваших яхт, свернула в залив. Убийца шел до поляны пару километров, убил Татьяну, и яхта вернулась в Заволжск. Могло так быть?
- Нет, - твёрдо ответил Трофимов, - не могло. В тот вечер на Волге был полный штиль, если бы в залив зашла бы яхта или моторная лодка, мы услышали бы шум двигателя, и наши охранники сразу пошли бы в ту сторону. Но шума двигателя не было, вообще никакого шума не было, этот вариант исключен.
- Он не возможен в принципе, - уверено заявил Ремнев. – Даже если бы убийца приплыл из Заволжска, каким образом он мог в точности скопировать подчерк предыдущих убийств? Откуда он мог знать, про ожоги на лице, предмет с ребристой поверхностью, количество презервативов и окурков, марки сигарет. Нет, это не возможно!
Если говорить о конкурирующей фирме, то возможен совсем другой вариант. Допустим, зная, об отдыхе Волкова в этом месте, фирма заранее к Новому Году заслала в район убийцу, который до этого убил Акимову, Иванову и Петрову. При этом он изображал из себя маньяка, но главной его задачей было убийство Волковой. При таких обстоятельствах – это действительно заказное убийство, но все следы ведут к якобы маньяку. Этот вариант недоказуем, и маловероятен в силу сложности многоходовой и очень рискованной операции.
- Видимо ты прав, - подвел итог Зубов. – Но эту версию всё равно придется отрабатывать. В Заволжске отработаем все причалы, я уже дал команду, а вот с делами Акимова и Смирнова мне надо срочно ознакомиться, что я и сделаю в ближайшее время. Какие ещё будут предложения?
- На похоронах Петровой, - с сомнением в голосе сказал Борский, - Ремнев прочувствовал присутствие маньяка. Шанс, конечно очень небольшой, но может быть есть смысл Ремневу съездить на похороны Волковой?
- Давайте, - уверено ответил Зубов, - сразу договоримся, использовать любые самые невероятные шансы, проверять все до одной версии. Похороны снимем скрытой камерой, всё может быть. Петрович, готов ехать в Заволжск?
- Я как пионер, - ответил Ремнев, - всегда готов, заодно и детей с внучатами увижу, гостинцы передам.
- Назад я тебя привезу, - заверил Трофимов, – а там мои люди всё время будут рядом.

В понедельник 23 июля в областном центре Заволжске состоялись похороны Татьяны Волковой.
На похороны пришел губернатор и все областные министры, председатель областного суда, прокурор области, начальник ГУВД. Пришли соратники и конкуренты, друзья и враги. Пришли многие горожане, люди шли попрощаться с невинной девушкой, и для многих это было откровением: оказывается, богатых тоже убивают. Порядок охранял батальон ОМОНа, а нескончаемую колону машин и автобусов, сопровождали автомобили ГИБДД и ДПС с мигалками. Их сирены соединились в единый гул, а водители транспорта, ехавшего в попутном и встречном направлении, также включали звуковые сигналы.
В соборе областного значения невинно убиенную отпевал местный церковный иерарх, пел церковный хор, который затем поехал и на кладбище.
На центральном городском кладбище тысячи людей шли за гробом. В прощальных речах все выступающие говорили о невинно пролитой крови девушки, выражали сочувствие родным и близким, требовали найти и сурово наказать убийцу. Родители стояли рядом с гробом и плакали, скорбно пел церковный хор, играл духовой оркестр.
Старший сын Волкова, руководивший всей процедурой похорон, пригласил всех присутствовавших на поминальный обед в принадлежащие семье кафе и рестораны, где поминали по очереди.
Следователь Зубов и несколько оперативников из областного ГУВД снимали похороны и всех присутствующих скрытыми камерами.
Ремнев постоянно передвигался в толпе, и внимательно вглядывался в скорбные лица людей: нет, никого он не знал, ни кого он не чувствовал. То ли маньяк не пришел посмотреть на людское горе, сотворенное его руками, то ли Ремнев утратил способность чувствовать его присутствие.

На следующий день, ближе к обеду, Трофимов, как и обещал, привез Ремнева в район. Они заехали в кабинет адвоката Борского, где втроем пили чай, и обсуждали сложившуюся ситуацию.
Трофимов поведал, что предыдущие убийства девушек в районе заинтересовали не только самого Волкова, но и его супругу. 28 июля будет 9 дней, после этого они планируют приехать в район, и просят ознакомить их со всеми имеющимися у Борского документами по делу Акимова, Смирнова и Синицкого. Они хотят услышать от адвоката и Ремнева все возможные версии, и самые невероятные планы поимки маньяка. Поймать его для них стало делом чести.
Ремнев сообщил об утренней встрече с Зубовым, который с утра ушел в областной суд знакомиться с делом Синицкого и Смирнова. По просьбе прокуратуры области, председатель областного суда срочно истребовал из архива районного суда дело Акимова. Зубов ознакомится с обоими делами, снимет ксерокопии всех нужных документов. По делу об убийстве Волковой, он уже назначил все необходимые экспертизы, и планирует получить в суде разрешение на допрос Смирнова и Синицкого, собирается допросить всех экспертов, проводивших экспертизы по предыдущим делам. Приедет он в район вместе с Волковыми после 9 дней, но в случае чего, просил немедленно звонить.
Трофимов сообщил о переданных ему Зубовым копиях видеозаписи похорон и письменное указание просмотреть эти записи участковым, сотрудникам районного уголовного розыска и паспортно-визовой службы. Попрощавшись, он уехал в милицию.
Друзья остались одни, и Ремнев рассказал, как хорошо его встретили дети и внуки, как радостно приняли они дары его огорода, и с каким огромным, восторгом приняли привезенные им доллары США. У них сразу возник большой и неподдельный интерес и к маньяку, и к делу в целом. А сильнее всего их интересовало, заплатят ли ему еще баксы?
Борский смеясь, сказал:
- Видимо, все дети одинаковы, их значительно больше интересуют деньги, чем родители. Как говорят наши друзья французы: « Такова жизнь!» Я тут недавно прочёл удивительное высказывание на этот счёт: «Любите внуков своих, ибо, когда они вырастут, они отомстят вашим детям за все ваши обиды и унижения!»
- А ты, читал статью Аринштейна в « Заре Поволжья»? - спросил Ремнев, меняя тему, – наверняка нет. Специально для тебя сегодняшнюю газету из области привез.
Борский прочел статью, позвонил Аринштейну, и поздравил его с литературным дебютом. Такой смелой, откровенной статьи он от осторожного Аринштейна не ожидал.
Взяв бинокль, друзья уехали в Малиновый овраг. По дороге Борский рассказал Ремневу, что отправил в президиум областного суда свою надзорную жалобу по делу Акимова, с просьбой отменить незаконный приговор. В жалобе, в том числе сослался и на убийство Волковой, совершенное, по его мнению, тем же способом, и тем же лицом, что и убийство Акимовой и Ивановой.

А жизнь продолжалась, в районе вновь звонили телефоны, и бабушки шли из дома в дом. Зверское убийство Волковой « прославило» район на всю область, его склоняли во всех областных криминальных новостях, а главная газета губернии опубликовала большую статью адвоката Аринштейна. Все чаще и чаще, все настойчивее и увереннее звучало страшное слово: «Маньяк!»
Сельчане уже не знали чему и кому верить. Если девушек действительно убил маньяк, то и Акимова, и Синицкого со Смирновым милиция арестовала незаконно. Мнения сельчан разделились, кто-то был за милицию, считал ее действия правильными, а основная масса относилась к работе районной милиции негативно, будучи уверенной, в незаконном аресте парней. Вместо поиска маньяка, арестовали первых встречных, чтобы поскорее отчитаться о большой проделанной работе, и о якобы имевшем место раскрытие преступления.
В районе стояла невиданное пекло, и сельчане как могли, боролись с жарой за свой урожай, и лили на грядки воду, стараясь спасти от засухи свои огороды. Устав писать приказы о запрете использовать питьевую воду для поливов в дневное время, директор Двуреченского ПОЖКХ нашел более действенные меры борьбы с сельчанами за экономию воды. Молодец, додумался! Как говорил талантливый юморист Михаил Евдокимов: « Не все в деревне дураки!» Директор ПОЖКХ к дуракам не относился. Он теперь просто отключал воду, ссылаясь на необходимость ремонта изношенного водопровода, и в райцентре воды теперь не было с утра до темноты.
Вечером, приехав с Волги, адвокат Борский сидел дома за компьютером. Со стороны соседа Барсукова начали раздаваться какие-то странные звуки. Борский подошел к окну, и с ужасом увидел, что у соседа горит сарай. Под воздействием высокой температуры, шифер на крыше сарая с треском лопался и разлетался по двору, и языки пламени вырвались наружу. Барсуков выскочил из дома, протянул к сараю шланг и побежал включать воду, но директор ПОЖКХ постарался на совесть, воды в райцентре не было.
Борский рванулся к телефону, но его жена Людмила уже вызвала пожарных и звонила в ПОЖКХ с просьбой немедленно включить воду, а он выскочил на улицу, где уже начинали собираться люди. Подъехал начальник уголовного розыска Двуреченского РОВД майор Макаров. Глядя, как горит сарай, он, не переставая, звонил в ПОЖКХ и, не выбирая выражений, требовал немедленно включить воду.
За 20 минут возле дома Барсукова собралось около 300 сельчан. Пришла единственная в райцентре пожарная машина, раскрутив рукав, пожарные стали заливать водой сарай. Макаров, увидев, что конёк дома начинает тлеть от жара, стал кричать пожарным, лить на дом, но в машине кончилась вода, и они уехали заправляться.
Начал дымить второй конёк крыши дома, Барсуков в шоковом состоянии стоял рядом. Борский спросил:
- Где документы?
- Всё в доме.
Барсуков, Борский, Макаров бросились в дом за документами, но из дома вышла жена Барсукова. Расставив руки, она в истерике требовала в дом не заходить, поскольку уже трещал потолок. Макаров, забрав у растерявшегося Барсукова ключи, выгнал из гаража его машину.
В это время крыша дома с грохотом обвалилась, и вверх взмылся огромный столб пламени. ПОЖКХ, наконец-то дало воду, и приехавшие пожарные, чисто символически из двух рукавов заливали очаг возгорания, сбить разбушевавшееся пламя, они были уже не в силах – высохший за многие годы деревянный сруб, обложенный снаружи кирпичом, был обречен сгореть дотла. Перегревшаяся кирпичная кладка, поливаемая снаружи холодной водой, трескалась и обваливалась. С криком со двора убежала свинья, разбежались куры и гуси.
Барсуков, утратив контроль над своим поведением, рыдал у соседского забора, а его жена Валентина стояла рядом с каменным лицом. Возле дома уже находилось человек 500. Приехали газовщики, и, обливаясь водой, демонстрируя чудеса мужества и героизма, отключили дом Барсукова от центрального газоснабжения. Пламя не унималось.
Полтысячи сельчан в ужасе смотрели на происходящее, и в это время на улицу приехал директор ПОЖКХ. Его увидели, люди с неприязнью развернулись в его сторону, и кто-то, истерически закричал:
- Вот он клоп-кровопийца! Воду людям отключил, скоро за воздух деньги с народа начнёт брать! Из-за него дома наши горят, и огороды засыхают!
Директор ПОЖКХ отпрянул в сторону, а из толпы раздался визг:
- Дави кровопийцу! Айда, мужики!
Разъярённая толпа сельчан грозно двинулась в его сторону, над головами людей хищно блеснули лезвия нескольких топоров. Молодёжь перевернула его служебный автомобиль, сам директор начал убегать, не разбирая дороги. Макаров, стреляя вверх из табельного оружия, побежал наперерез толпе, требуя прекратить самосуд. Его активно поддержал подошедший Ремнёв и несколько своевременно подъехавших сотрудников РОВД. Их решительные действия, и угрозы стрелять на поражение успокоили сельчан, и все вернулись на прежнее место.
Пожарным удалось немного сбить пламя с дома. В это время подошла жена Борского и сказала, что в их доме оконная замазка уже вытекла, и он понял – еще немножко, от жары лопнут стёкла, и кирпичный дом загорится внутри. Понял, что сейчас потеряет всё своё имущество, кровь ударила в мозг, лишая способности осмысливать свои поступки. Он крикнул жене, чтобы вынесла все документы, а сам не переставая, орал на пожарных, требуя более решительно тушить пожар.
Через пол часа всё было окончено. Дом и сараи Барсукова сгорели полностью, чудом уцелели две теплицы и баня, на соседние участки огонь не перекинулся. Напряжение спало, люди молча разошлись.
Начальник пожарной части объяснял Борскому, что в райцентре всего одна пожарная машина, во всём экономия, людей сократили, количество машин тоже. Долго ехали, поскольку всех собирали по домам, пожарные молодые, толком тушить, еще не научились.
Подошел Барсуков, грустно сказал:
- К пенсии готов! Всю жизнь всё нёс в дом, а вот только теперь понял – всё надо было нести из дома! Всё сгорело, даже документы не успел забрать. Куда я теперь?
- Держись сосед!
- Михалыч, а я смогу что-нибудь отсудить у пожарных и ПОЖКХ за сгоревший дом? Они ведь толком не тушили! Ведь всё можно было спасти!
Ремнёв и Макаров, считавшие пожарных и ПОЖКХ виновными в происшедшем, горячо поддержали Барсукова, и пообещали пойти в суд свидетелями. Приедь пожарные быстрее, или будь вода в кранах, дом бы не сгорел!
Борский устало спросил:
- Сосед, а от чего сарай загорелся?
- Комбикорм я там, на плите запаривал, и забыл про него.
- Сосед, ничего ты, к сожалению, не сможешь получить. Наш районный суд всегда любой спор старается решить в пользу государства, а тут, собственно говоря, и спора-то никого нет. Получается, ты сам свой дом спалил. Да, конечно, будь в кранах вода, приедь пожарные быстрее, дом бы не сгорел – это факт!
Но, по нашему гражданскому законодательству, причиненный вред по суду можно взыскать только с причинителя вреда, а пожарные и ПОЖКХ твой дом не поджигали, и причинителями вреда не являются. Действовали они бестолково, но самое главное – твой дом они не поджигали, и ничего с них получить нельзя!
- Сосед, да я и сам так думаю, нечего даже с ними связываться. Мы сейчас с женой в область к сыну уедем, а там видно будет. Ты уж, сосед, пару дней присмотри за хозяйством, а тебе, командир, большое спасибо, что машину выгнал, то и она сгорела бы.
Барсуков с признательностью пожал руку Макарова, попрощался и уехал в область.
Пожарные остались растаскивать головёшки, а Борский, Ремнёв и Макаров зашли в дом адвоката. Все находились под впечатлением страшной картины пожара, и у Борского до сих пор дрожали руки, на душе было тоскливо.
Людмила со слезами на глазах сидела на кухне, и, увидев мужчин, спросила:
- Знаете, что мне соседка напротив заявила? Жаль, мол, ветер не в ту сторону был, а то и ваш дом сгорел бы! Вы же видели, как много людей прибежало на пожар? А почему они так долго не расходились, они ведь ждали, что и наш дом сгорит!
- Людмила, брось, тебе показалось.
- Ничего мне не показалось! Все радовались, что Барсуков горит, и ждали, что и мы сгорим, если не все, то основная масса! А как только стало ясно, что мы не загоримся, то все сразу и разошлись. Что мы им плохого сделали, а, чем Барсуковы насолили? Столько злости, жить-то теперь как?
- Мне тоже так показалось, - заявил Ремнёв, - не большинство, а какая-то определенная часть очень хотела, чтобы вы сгорели.
- И мне, - добавил Макаров.
- Что мы людям плохого сделали? – подавлено спросил Борский.
- А ничего, - ответил Ремнёв, - ни вы с Людмилой, ни Барсуковы. Просто в нашем селе всем сейчас очень тяжело жить, а когда соседу еще хуже, то появляется пусть маленькая, пусть подленькая, но всё же радость. Сейчас есть новые русские, а Барсуков – это новый русский кулак. Его доходам многие завидуют, многим его благополучие глаза мозолит. Пахать, как он без остановки не хотят, а многие и не могут, а зависть черная, она есть. И когда его дом горит, у некоторых сельчан на душе становится спокойней. Ладно, не обращайте внимания.
- Петрович прав, всё от нищеты, как в песне из кинофильма, - заявил Макаров, и, взяв гитару, запел своим красивым голосом:

В лесах, и горах, и степях,
Где хлеб человеческий труден,
Растили в поту и слезах,
И хлеб, и детей своих люди.

Свои были все на виду,
Но тесно с соседом под небом,
И каждый свою нищету,
Огнём вымещал на соседе…

- Точно подмечено, - сказал Ремнев. – Не принимайте близко к сердцу, не стоит. Всё закономерно и неизбежно, всё в этом мире предопределено. Сначала все люди жили в сёлах, потом возникли первые города, потри хорошенько любого горожанина и увидишь сельские корни, ибо город вторичен, а село первично. Я тут на днях вычитал данные ООН – летом 2007 года впервые в истории человечества в мире сравнялась численность городского и сельского населения. Уже со следующего года в городах будет жить больше людей, чем в селах. Комиссия ООН прямо указывает – практически весь капитал и всё богатство сосредоточено в городах, а в сёлах концентрируется хроническая нищета и бедность.
Вот эта самая беспробудная нищета и отсутствие надежды на лучшее, и делает какую-то часть людей злыми и завистливыми. Они-то ждали и надеялись, что ваш дом тоже сгорит. У вас будет страшное горе, а у них на душе от этого станет хоть немного легче. Принимайте всё, как оно есть, и не злитесь на людей, не уподобляйтесь худшим из них. Людей надо любить! Вот за эту любовь необходимо выпить, Михалыч, наливай!

 

[vashzema]

ГЛАВА 30
Людмила поставила на стол закуску и ушла. Борский разлил по рюмкам водку и провозгласил тост:
- Чтобы такой страшный день больше не повторился, и чтобы Барсукову повезло!
Все выпили, и Макаров спросил:
- Михалыч, а у Барсукова дом был застрахован?
- Не знаю, мой точно не застрахован, а его не знаю. Между домами у нас ровно 16 метров, всё по правилам, всё по строительным нормам, а между тем запросто мог сгореть! Бог нас пожалел, и деревья между домами приняли огонь на себя, выручили! Вот, все говорят, мол, кирпичные дома не горят. Еще как горят!
- В такую сушь всё горит, - отозвался Ремнёв.- После войны, еще при Сталине, так почти весь Двуреченск сгорел. Я пацаном был, но помню, как всё село ведрами огонь тушило, топорами изгороди и заборы рубили, а огонь, раздуваемый сильным ветром, перекидывался с дома на дом, уничтожая всё на своём пути: страшная сила, непреодолимая! Тогда была советская власть, всё село заново построили, всем помогли. А сейчас кто Барсукову поможет?
- Никто ему помогать не будет, - заявил Макаров, - некому сейчас помогать, никому эта благотворительность не нужна. Эх, наливай, Михалыч, с горя выпьем, жаль мужика, до боли жаль!
Борский наполнил рюмки, все выпили, и Ремнёв вдруг начал смеяться:
- Вспомнил, как директор ПОЖКХ задрав штаны, убегал от наших мужиков, небось, на всю жизнь запомнит эту разъярённую толпу. А ты, Василий, герой, с пистолетиком против озверевшей толпы с топорами!
- А куда мне деваться было? Я ведь на службе, тем более, исполняю обязанности начальника криминальной милиции. Порубили бы его мужички в капусту, а мне потом еще одно убийство раскрывай. Но ему уроду, тоже урок хороший будет, может свои пакости перестанет делать, нельзя же над народом бесконечно издеваться, и в такую сушь воду отключать.
Макаров оказался прав: директор ПОЖКХ больше не отключал сельчанам воду, и контролёры перестали ходить по дворам.
- Петрович, - меняя тему, спросил Макаров, - а при коммунистах отдел тоже занимался охраной урожая?
- Василий, для нас это была важнейшая задача, во время уборочной нам отпуска не разрешали. Когда начинали возить урожай опера сидели в засадах на всех дорогах и во всех селах. Райком партии постоянно считал, сколько зерна убрали на полях и сколько его завезли на тока и элеватор, учёт был строжайший, но всё равно, воровали безбожно. Экономисты постоянно утверждали, что собранный урожай значительно превышал количество зерна завезенного на тока и элеваторы. Каких только случаев не было: поехал комбайнер на комбайне в село обедать, а по дороге высыпал соседу несколько тонн пшеницы из бункера комбайна. Мы к комбайнеру домой, всё обыскали, а зерна нет, не будем же все село обыскивать. Разве за всеми уследишь? Например, машина везёт зерно на ток, по дороге заезжает в лес и высыпает тонны пшенички, а потом, уже осенью спокойно вывозят её домой. Поймали его с зерном, а он утверждает, что зерно нашел в лесу, ехал, мол, сдать его в родной колхоз, и хрен, что докажешь. Район был закрыт, везде стояли посты ГАИ, чтобы не дай Бог, зерно не вывезли в другую область, всё было очень строго. Василий, а вам-то сейчас, за чем следить, чтобы фермер сам у себя зерно не украл?
- Всё сложнее, по приказу ГУВД области мы контролируем, чтобы не одна машина без сопроводительных документов и сертификата качества, не вывозила зерно за пределы района и области, чтобы не было неучтенного зерна. Без документов зерно можно перевозить только с поля на ток для хранения и документального оформления. Теперь секите ситуацию, идёт КАМАЗ с прицепом, под завязку груженый зерном. Тормозим, никаких документов на пшеницу нет, а водила говорит, мол, везу с поля на ток, который находится на мельнице в городе, там, мол, пшеницу будут проверять и документировать. Мы его задерживаем, с города приезжает куча юристов, возмущаются, грозят в суд на нас подать за срыв поставок. В конце концов, мы КАМАЗ отпускаем, он ушел с ушами, и всё получилось очень красиво, фермер вроде бы зерно не продал, мельница его вроде бы не купила, а зерна как бы нет, и не было.
- Современно, - заметил Борский, - и много так уже зерна вывезли?
- Никто не считал, но некоторые наши фермеры зерно прячут.
- Как прячут?
- Очень просто, прячут и всё! Яровая пшеница в этом году почти вся сгорела на корню, а вот озимая дала отличный урожай. Его сейчас заканчивают убирать, развозят по своим людям и прячут по сусекам. Получается, урожая пшеницы вообще как бы нет, ни продовольственного, ни фуражного зерна нет, хоть шаром покати. Все агрофирмы, кооперативы, фермеры лепят одно и тоже, мол, сеяли в основном яровую пшеницу, а она сгорела. Озимой, мол, сеяли мало, вот на семена собрали и всё, да еще немного фуражной, но это не так, урожай озимых отличный!
Мне тут рассказывали, приехали к фермерам перекупы скупать зерно, некоторые втихаря продали продовольственную пшеницу по шесть рублей за 1 кг, а некоторые загнули цену по 10 рублей за килограмм. Перекупы кричат: « Вы, мол, совсем офигели, такие бабки с нас рвёте». Фермеры отвечают: « А вы не офигели? В прошлом году скупили урожай по 2,75 рубля за килограмм, а хлеб уже продаёте по 30 рублей за кило, по 15 рублей за буханку. Вы не офигели по 17,5 рублей за литр солярки брать? Это где видано, чтобы за один литр солярки мы отдавали семь килограмм пшеницы? Это, что сопоставимо литр солярки и почти полпуда зерна?»
Так перекупы и уехали до лучших времён, вот такие мужики дела.
Ремнев спросил:
- Василий, это, что же получается, фермеры сговорились и решили цену поднять?
- Не знаю, что они решили, но понять их можно – это, действительно ни в какие ворота не лезет – литр солярки за 7 кг элитного продовольственного зерна. Цены не сопоставимы, за топливо с них снимают последние штаны, а пшеницу хотят забрать даром. Фермер Афонин говорил, что по ящику показывали, мол, в Украине уже трактора ездят на самогоне. Он тут наших призывал требовать за кило пшеницы не меньше 10 рублей, а иначе, мол, давайте начнём самогон из пшеницы гнать, получится намного дешевле солярки, и некоторые задумались.
Фермеров глава наш Романов собирал, стыдил, вы, мол, о людях не думаете, как кулаки перед раскулачиванием пшеницу спрятали. А Афонин его и спросил, кто, мол, о нас думает, кто нам ущерб за сгоревшую яровую пшеницу возместит? Главе крыть было нечем, он сорвался, начал угрожать, мол, как у кулаков силой пшеницу заберём. Они отвечают, мол, забирай, но на следующий год сам будешь её выращивать, мы больше пахать и сеять не станем, а со стороны посмотрим, что ты вырастишь, и за сколько продашь.
- Между городом и селом всегда противоречие было, - заявил Ремнёв. – Вспомните по истории СССР нас учили – после 1917 года село было заинтересовано продать продовольствие подороже, а промышленные товары купить подешевле. И сейчас ничего не изменилось, каждый свой продукт норовит продать подороже, и нефтяники, и газовщики, и все остальные, никто ничего даром отдавать не хочет. Тогда крестьяне тоже зерно прятали, чтобы спровоцировать рост цен. Большевики продразвёрстку ввели и силой выгребли всё из сусеков, голод начался, и продразвёрстку заменили НЭПом. Тогда в селе 90% населения страны жило, рабочих рук было полно, а сейчас время не то, но проблемы с хлебом могут возникнуть.
- Наши мужики, - сказал Борский, - ничего не провоцируют, это засуха сделала своё подлое дело. Во всём мире неурожай, вот наши и хотят воспользоваться ситуацией, подождать пока цены на зерно еще вырастут. Они за свой тяжелый труд, рассчитывают свою маленькую копеечку заработать, ведь в отличие от Запада наши фермеры дотаций от государства не получают, и выживают в более суровых условиях. О них никто не думает, никто не помогает, никто ущерб не возмещает, сгорела яровая пшеница – ну и хрен с ней, ваши проблемы! Они сейчас тоже ни о ком думать не хотят, но на улице предвыборный год, цены на хлеб уже выросли, а больше им расти, власть не даст, сейчас, перед выборами, деваться некуда – цены на хлеб надо держать! Можно зерновую интервенцию сделать, можно как Украина запретить вывоз зерна, можно огромные пошлины на экспортируемое зерно ввести. Власть что-нибудь придумает, и внутренние цены на зерно собьёт, только все эти меры не решают проблему по существу, наоборот, они загоняют её внутрь, а она, рано или поздно выйдет наружу. Надо ведь не цены снижать, а доходы малоимущих граждан резко увеличивать!
Вот сейчас выборы в Государственную Думу. Народ в России состоит из двух частей – 100 миллионов горожан и 40 миллионов сельчан. В принципе в интересах сельских производителей повышение цен на продукты питания, а в интересах городских потребителей снижение этих цен. Теперь представьте себе партию, которая в программе запишет главной своей задачей добиваться постоянного повышения цен на продукты питания, и, соответственно, роста благосостояния сельского населения страны. Есть у нас такая партия? Нет, и не может быть по определению, её сразу объявят маргинальной, экстремистской, террористической и так далее, разгонят, арестуют, посадят, не допустят к участию в выборах. Сейчас все партии наоборот единым фронтом выступают за дешевый хлеб и продукты питания, поддерживают пенсионеров и другие малообеспеченные слои общества. Фактически все защищают интересы потребителей сельхозпродукции, и никто не стоит на страже интересов её производителей. Нет в Думе у фермеров своего могучего лобби, их заботы и чаяния никому не интересны, всем безразличны, а это может привести к большим проблемам для страны.
Ведь, что на самом деле происходит? Во всём мире растут, и будут расти цены на продовольствие и нам глухой стеной от мира не отгородиться.
Рост цен в мире объективен и не зависит от нашей Думы, и от нашей власти в целом. Сегодня мы путём административного регулирования можем сбить цены на хлеб внутри страны, а уже завтра купим за рубежом подорожавшее мясо и получим рост цен на все мясопродукты. Тоже будет с молоком и молокопродуктами, подсолнечным маслом, сахаром, и дальше по списку. По законам рынка, чем дешевле производители реализуют зерно, тем меньше его будут сеять, и, наоборот, чем больше крестьянин заработает на пшенице в этом году, тем больше он её посеет в следующем, тем меньше пашни зарастёт бурьяном. Земли ведь у нас полно, полнее не бывает! Сбивая цены на зерно, мы автоматически лишаем производителя зерна возможности заработать, бьём его по рукам, и убиваем в нём стремление, на следующий год увеличить посевные площади, а, следовательно, увеличить урожай зерновых. Сбивая цены, мы фактически, уже сейчас уменьшаем урожай будущего года, и сами создаём предпосылки роста цен на продовольствие в 2008 году.
- Михалыч, - спросил Ремнёв, - а не легче ввести государственное регулирование цен на продукты питания?
- Легче, Петрович, многократно легче! Только всё это мы уже проходили. У нас в СССР с одной стороны было государственное регулирование цен, а с другой стороны карточная система, очереди за всем, что выбросили в свободную продажу, дефицит, и полное отсутствие продуктов в магазинах. Если мы ничему не научились, давай еще раз попробуем наступить на те же грабли, может быть, они нам последние зубы выбьют. Если мы хотим жить в богатой самодостаточной стране, обеспечить собственную продовольственную независимость, то необходимо больше производить, и меньше запрещать и регулировать. Все усилия надо направлять только в сторону увеличения производства – это основа нормальной жизни.
По большому счёту, внутри страны цены на хлеб достаточно легко снизить путем отмены налогов на хлебобулочную продукцию, резкого снижения цен на электроэнергию и отопление хлебопекарен, снижения торговых наценок на хлеб, жесткой ликвидации коррупции и еще ряда аналогичных мер. Ведь когда гаишник тормозит фургон с хлебом и водитель ему отстёгивает, когда разные чиновники вымогают с хлебозавода взятки, то суммы этих взяток изначально закладываются в цену хлеба, и платит их фактически наш потребитель.
- Михалыч,- заговорил Макаров, - ты многое правильно сказал, но очень серьёзную проблему ни фига не видишь. Фермеры бабки у перекупа берут, они как бы в паре работают, и друг друга дополняют, иногда ругаются, но это уже мелочи. Вот возьми наш район: летом прошлого года фермер взял у перекупа кредит и посеял озимые. Весной этого года он взял второй кредит и посеял яровую пшеницу, а она сгорела от жары. Отдавать второй кредит ему нечем, он прогорел! Оба кредита он теперь может вернуть только за счёт урожая озимой пшеницы, уборка озимей почти завершена, урожай не плохой. Сейчас и фермер, и перекуп думают, как бы пшеницей получше распорядиться, как бы её подороже сбыть, причем они оба заинтересованы в высокой цене. Некоторые фермеры уже сдали пшеницу по 6 рублей, и рассчитались по двум кредитам, а теперь они берут третий кредит, и в августе начнут сеять озимые урожая следующего года.
А часть фермеров урожай придержали в надежде на рост цен на зерно, и таких достаточно много в районе. Не рассчитавшись по двум предыдущим кредитам, они лишены возможности взять третий, и поэтому не будут в этом году сеять озимые. Зачем их сеять, если у них полно пшеницы по амбарам лежит? Они сейчас здорово рискуют, если власть цены на зерно собьет, то наши могут и в трубу вылететь. А вот, если цены будут расти, то к Новому Году они сдадут урожай с хорошей прибылью, а весной посеют яровые.
Понимаете, мужики, что получается? В любом случае этим летом озимые посеют в значительно меньшем объёме, чем в прошлом году. То есть, если летом 2008 года будет такая же засуха как сейчас, и яровые культуры опять сгорят, урожай зерна в районе будет значительно меньше, чем в этом году. Вот такая проблема, и есть ещё одна, очень серьёзная.
Насколько я знаю, перекупы всех в районе предупредили о снижении закупок кормовых культур. Прямо так и заявили, мол, фуражное зерно будем брать в ограниченных объёмах, по заранее достигнутой договорённости. Они четко нос по ветру держат, и заранее чувствуют конъюнктуру рынка, рисковать своими бабками не хотят. Скот ведь уже в области массово забили, спрос на фураж резко снизился. Сельчане сейчас поумнели, никто подставляться не хочет.
Ежу понятно, импорт мяса возрастёт, со временем вырастут и цены. Вот тогда держать свиней и птицу опять станет рентабельным, и люди вновь этим займутся, а сейчас перерыв до лучших времён, перекур, как говорится. Пока получается, наш фураж никому не нужен, и теперь всем фермерам необходимо вместо фуражного зерна сеять продовольственное, а это весьма проблематично, поскольку элитное продовольственное зерно сложней в выращивании, чем фуражное. Оно более нежное, и в Среднем Поволжье всегда с ним были проблемы, у нас ведь зона рискованного земледелия. Где-нибудь на Кубани соберут меньше 40 центнеров с гектара, и расстраиваются, мол, мало собрали, а у нас соберут 20 центнеров, и радуются, мол, много собрали. Кроме того, элитные семена не копейку стоят, и их еще нужно уметь достать! Вот так-то невесело получается.
Я, Михалыч, как и ты считаю, что цены будут только расти, может быть, с пробуксовками, с остановками и откатами, но будут упорно ползти вверх. Так сказать, завоеванные позиции ни зерно, ни хлеб уже не сдадут. В развитых странах, свободных земель практически не осталось, возможности увеличения посевных площадей почти исчерпаны. Погода в виде весенних и летних заморозков, засух, ливней, ураганов вносит свою лепту в снижение мирового урожая. Использование части зерна для производства биотоплива, так же увеличивает спрос на продукты питания. Объективно Земля начинает более серьёзно и реально воспринимать угрозу голода, а, следовательно, цены будут только расти. Вполне возможно приближается эра расцвета сельского хозяйства, существенное увеличение его роли в экономике страны и мира в целом. Ведь еще две тысячи лет назад римские легионы требовали у Цезаря: « Хлеба и зрелищ!» Сейчас всё то же самое, зрелищ, сколько хочешь, вот только количество хлеба в мире всё уменьшается, а голодному зрелища уже не нужны.
Я не боюсь увольнения – уйду в фермеры. У меня ведь отец и брат фермеры, вот к ним и уйду, так сказать, на вольные хлеба, ведь если мы убийство Волковой не раскроем нас запросто могут уволить за ненадобностью.
Борский налил по третьей, и разговор перешел на убийство Волковой.
Ремнёв высказался в том духе, что все три убийства совершены одним лицом, и убийца может быть как-то связан с ментами.
- Он мент, - твёрдо заявил Макаров, - не сомневайтесь, когда Волкову убили, я сразу понял, что он мент.
- Почему? – спросил Ремнёв.
- Петрович, железных доказательств у меня нет, а вот косвенные есть. Убийство Волковой даёт основания для вывода о наличии у убийцы транспорта. Даю 100%, у него есть транспорт! Согласен?
- Да, согласен!
- Убивает он только на религиозные праздники. Согласен?
- Да.
- Убивает он один, напарника у него нет. Согласен?
- Да.
- Смотри дальше, Березкин вводил усиление в ночь на Троицу, Рождество Иоанна Предтечи, Апостолов Петра и Павла. Посты ГИБДД записали все номера машин, в которых тогда ехал один человек. Знаешь сколько таких машин в районе?
- Нет, Василий, откуда мне знать.
- Петрович, ни одной такой машины нет! Поэтому убийца – это мент!
Михалыч, наливай на посошок.
Борский наполнил рюмки, все молча выпили, и Макаров продолжил:
- Только менты знали, что ночью будет усиление, и на всех дорогах будут стоять посты ГИБДД. Гражданские лица не знали, понимаете, не знали!
То есть, если убийца не мент, то есть большой шанс, что в ночь на такие крупные религиозные праздники он решил бы кого-нибудь грохнуть, и поехал бы в другой населённый пункт, его остановили бы и записали. А он не поехал – значит, он всё знал, значит, он мент!
- Василий, а ты не допускаешь, что твои гаишники просто его не записали по каким-то причинам? – спросил Ремнёв.
- Нет, не допускаю! Конечно, они крысятничают, вымогают у людей бабки, но они не предатели интересов службы. Всех одиноких водителей они бы однозначно записали, но не было таких водителей. Я лично всех гаишников сам допросил, не было в те ночи одиноких водителей! Не было!
- Хорошо, - заявил Ремнёв, - в том, что ты говоришь, есть логика, но ведь нельзя делать вывод только на основании этих обстоятельств. Может быть, в эти ночи, наш маньяк решил никого не убивать, и из дома не выходил? У тебя же нет доказательств желания маньяка совершить очередное убийство именно в одну их указанных ночей?
- Нет, - угрюмо ответил Макаров,- конечно, нет. Такие доказательства есть только у убийцы, но я совсем о другом говорю – возможность совершения им убийства в одну из этих ночей была весьма вероятной.
- Согласен, возможность была весьма вероятной. Может быть, твоя версия верна, но доказательств этого нет.
- Петрович, а чем убийца бьёт девушек по голове? – спросил Макаров.
- Думаю кастетом.
- Вполне возможно, но если он мент, зачем ему носить с собой кастет? Если он мент, то он бьёт жертвы по голове ручкой пистолета, вот она четкая ребристая поверхность.
- Очень даже может быть, - согласился Ремнёв. – Ты сейчас весь личный состав подозреваешь?
- Нет, - засмеялся Макаров, - Берёзкина не подозреваю, в момент убийства Петровой он находился в тысячах километров отсюда, и убить её никак не мог. Так кое-какие мысли есть, но проверить весь отдел я физически не могу. Ты, Петрович, работал и знаешь, как тяжело когда начинаешь подозревать друзей и сослуживцев, а еще тяжелей, когда понимаешь, что они тебя реально тоже могут подозревать.
- Да, тяжело, - согласился Ремнёв.
У Макарова зазвонил мобильный телефон, и он, попрощавшись, уехал в отдел.
Оставшись вдвоём, Борский спросил:
- А почему ты ему не рассказал, что убийца приходил к тебе в ночь на Вознесение Господне? Ты Макарова тоже подозреваешь?
- Я всех подозреваю кроме Берёзкина. К тому же, друг, вот еще какая версия – может быть, убийца действительно работает в отделе и убивает с целью добиться снятия Берёзкина, то есть, с целью собственного карьерного роста. В этом случае именно Макаров является подозреваемым номер один, и у него есть большой шанс занять место начальника РОВД.
- А у Тряпова?
- Тряпов, я слышал, уходит на повышение. А ты, Михалыч обратил внимание – Макаров курит сигареты PARLIAMENT, наверно один в отделе?
- Обратил и ждал когда, ты об этом скажешь. Но я так думаю, что как раз окурки сигарет PARLIAMENT, убийца может бросать рядом с трупом с целью скомпрометировать именно Макарова и навести на него следствие.
- Я старый мент, поэтому соберу окурки Макарова на всякий случай. Всё, может быть, проверим, посмотрим. Вот еще, какой парадокс: Макаров курит PARLIAMENT, а Тряпов курит Winston, может быть, как раз, их обоих и хотят подставить?

 

[vashzema]

ГЛАВА 31
И.о. начальника Двуреченского РОВД подполковник Тряпов рвал и метал. Он видел сгущающиеся над ним тучи, а полковник Березкин так подло его бросил, закосив на больничку, сердце у него, видите ли, заболело, он гробу в белых тапочках таких больных видел.
Удар пришелся, откуда меньше всего ожидал, сильный удар ниже пояса. Сегодня областная газета « Заря Заволжья» опубликовала большую статью адвоката Аринштейна о незаконном привлечение к уголовной ответственности Смирнова и Синицкого. Главный вывод статьи сводился к тому, что Тряпов привлек к ответственности невиновных парней, оказав на них сильное психическое давление, а настоящего убийцу искать не стал, предоставив ему возможность убить Волкову. Так Тряпова сделали главным виновным в убийстве Волковой.
Верные друзья из области предупредили о негативном отношении к нему начальника ГУВД, который на планерке заявил, что Тряпов подставил под удар работу всей областной милиции.
От Тряпова требовали любой ценой задержать маньяка. Умные какие! Еще бы сказали, как и где его задержать? По каким признакам его искать? Как по оврагам ходить, следы маньяка искать, так генералы в область на яхте уплыли, а как приказывать, так все мастера.
Сотрудники оставленные в засаде на опушке со скошенной травой, сегодня задержали деда с бабкой. Приехали они на мотоцикле из села Павловка, косили сено для своей коровы. Привезли их в отдел, они клялись, что ни одного человека там, в лесу не видели. Ни дед же с бабкой маньяки, девушек насилуют и убивают!
Видеозаписи похорон Волковой смотрел весь отдел. Ни одной знакомой морды с района, кроме Ремнева там не было. Ни одной!
Тряпов совершено не знал, как поступить, запасной вариант здесь явно не проходил, а как искать маньяка его никогда не учили. У оперов с розыска тоже никаких предложений не было, а начальник розыска Макаров набычился и молчал.
Прокуратуре было хорошо, за них всё решал Зубов, а Тряпову приходилось думать за весь отдел, и огромная ответственность за розыск маньяка лежала теперь персонально на нем.
Позвонил председатель суда Сытов и сообщил о срочном истребовании областным судом дела Акимова. Дело пришлось направить в область с курьером, и настроение у Сытова было унылое.
Тряпов подумал: « Обкладывают как волка красными флажками со всех сторон, еще и Акимова сюда подтянут, а там выплывет и отсутствие отпечатков пальцев убитой Ивановой, отсутствие в экспертизе ожогов на лице Акимовой, фотография парня, и не дай Бог узел. Борский постарается, отомстит за свое увольнение, отыграется, сволочь, а прокурор тоже рапорт напишет, его, мол, как мальчика в заблуждение ввели.
Сытов уже расплакался как баба, все хочет знать, были ли в действительности ожоги у Акимовой и фотография незнакомого парня? Ему, видите ли, Ремнев сказал. Поздно ты засуетился друг сытый, раньше надо было думать, когда судил! Привык обвинение с дискеты в приговор переписывать, а теперь перепугался до смерти. Березкин, сукин сын, подставил по полной программе, везде крайним сделал! Нет, никому нельзя верить, никому! Все будут только свою шкуру спасать, только о себе заботиться!»
Чем больше Тряпов думал, тем сильнее страх проникал в его душу. Ведь, если олигарх поверит в вину Тряпова в смерти своей дочери, он может и КАМАЗ подослать. Поедет Тряпов домой, и « случайно» попадет под КАМАЗ, который окажется угнанным. Его похоронят, а угонщика за хорошие деньги просто никто даже не будет искать. Вероятность такого развития событий была, и Тряпов понимал, что она весьма реальна. Ладно, еще если сразу насмерть, а если потом всю жизнь в инвалидной коляске с нищенской пенсией? Подполковник морщился, мурашки бежали по коже, и, чтобы прогнать липкий страх он пил и пил коньяк, рюмку за рюмкой.

Утром в воскресенье 29 июля Волков с супругой, в сопровождении сотрудников службы безопасности приехал в район. Борский и Ремнев встретили их в адвокатском кабинете, где таких посетителей еще не было никогда.
Невысокого роста, поджарый, с короткой стрижкой русых волос, с правильными чертами лица, Анатолий Матвеевич Волков, выглядел значительно моложе своих 60 лет. Несмотря на свой возраст, был он подвижен и исключительно работоспособен, привык находиться на первых ролях, и никому не доверяя, лично решать все сложные вопросы. Сейчас для него главным было найти убийцу дочери и обеспечить полную безопасность своей семьи.
Он познакомил Борского и Ремнева со своей супругой Татьяной Владимировной, которая была значительно моложе, и держалась в его тени.
Он сообщил о своей вчерашней встрече со следователем Зубовым, ознакомившимся с делами Акимова, Смирнова и Синицкого, и считавшим все случившиеся в районе убийства идентичными, совершенными одним лицом. Зубов ознакомил его со всеми заключениями экспертиз по указанным делам, и Волков в целом был в курсе.
Он также пришел к выводу, о совершении всех убийств одним лицом, и сейчас его интересовали любые данные, указывающие на личность убийцы, и различные, даже самые нереальные варианты его поимки. Его интересовало, каким образом убийца мог его выследить?
Борский налил всем чай, положил на стол схему Малинового оврага и стал объяснять:
- Мы с Ремневым специально ездили на место и пришли к единому выводу, что убийца мог следить за яхтами в бинокль только с противоположного берега залива. У залива два берега, сходящиеся в его верху, как в вершине треугольника. Один берег мы назвали двуреченским, он находится со стороны Двуреченска, а противоположный павловским, он ближе к селу Павловка. Между Двуреченском и Павловкой около 50 км по асфальтовой дороге, идущей параллельно берегу Волги. Со стороны Двуреченска с этой дороги до залива есть пять грунтовых дорог ведущих к Волге. По каждой из них мы приезжали на берег реки, и убедились, что с этих пяти точек стоящие яхты увидеть не возможно, из-за неровностей крутого берега Волги. Шестая грунтовая дорога ведет вверх залива, и с этой точки также яхты не видно, и вдоль берега залива с двуреченской стороны дороги нет.
Со стороны Павловки есть три грунтовые дороги к Волге. Причем третья дорога доходит до Волги, идет 6 км вдоль берега реки, выходит к Малиновому оврагу и по его берегу доходит до вершины оврага, а затем уходит опять на асфальт. Эта дорога в виде буквы «П», где верхняя часть идет вдоль Волги, а правая часть вдоль залива с павловской стороны. Яхты стояли возле берега Волги в 1,5 км от залива с двуреченской стороны. Их было видно только с одной точки – с павловского берега в самом начале залива. Там берег высокий и через залив яхты было видно как на ладони. Причем вечером солнце находилось за спиной у убийцы, и охранники не могли увидеть отражение солнечных бликов от линз бинокля. Ваш лагерь на берегу, он видеть не мог. Ширина залива у его основания около 3 км. Убийца видел яхты с расстояния 4,5 км, затем доехал до верха залива, оставил машину, и около 6 км шел пешком. Другого пути просто нет.
Внимательно слушавший Волков сказал:
- Сейчас мы это проверим на практике, утром я приказал яхтам плыть на место лагеря и стать на якоря в том самом месте. Мы поставим крест на месте убийства дочери. Извините, что перебил. Слушаю вашу версию дальше.
Борский продолжил:
- Дальше два варианта – заказ и случайность. Если был заказ конкурирующих фирм, то им еще в прошлом году стало известно о ваших выездах на природу, и вашем лагере на берегу Волги. У них были основания предполагать, что эти поездки будут продолжаться и в этом году, и тогда с целью убить вашу дочь, а может быть супругу, в район был послан киллер, который совершил убийства Акимовой, Ивановой и Петровой. Убивал он их, чтобы замаскировать под маньяка предстоящее убийства вашей дочери. Он изображал из себя маньяка с целью пустить следствие по ложному пути, и после убийства вашей дочери, ни при каких обстоятельствах не бросить тень подозрения на конкурентов, то есть, заказчиков.
Убивает он пока только в религиозные праздники, и 21 июля было Явление Казанской иконы Пресвятой Богородицы. Способ убийства хорошо продуман: он носит с собой предмет с четко выраженной, характерной ребристой поверхностью, для нанесения ударов по голове жертвы, предположительно это кастет, а может быть охотничий нож с прямоугольной формой окончания рукоятки, может быть пистолет с прямоугольной ручкой. Он оставляет на месте каждого убийства два окурка, один от сигареты PARLIAMENT, а второй от сигареты WINSTON, на которых нет антигенов, то есть, или он не выделитель антигенов, или берет сигареты только в перчатках – на них нет следов его слюны и пота.
Убитым девушкам он жжет лицо видимо сигаретой, ровно шесть ожогов по прямой линии по три ожога с каждой стороны лица, и на месте убийства бросает по четыре презерватива. Думаю, он никого не насилует, а только имитирует изнасилование. С места убийства он ничего не берет. Он настолько точно и педантично повторяет все детали убийства, что я склоняюсь к выводу об абсолютной психической вменяемости убийцы, и его стремлении как бы лишний раз подчеркнуть аналогичность всех последних убийств в районе, подчеркнуть факт совершения этих убийств одним лицом.
Если это заказ конкурирующей фирмы, то тогда его подчерк понятен, он отводит подозрение от заказчика, и всеми своими действиями как бы говорит следствию: « Я маньяк!» Педантичная повторяемость его действий заставляет меня думать о его вменяемости, считаю, что психически больной человек, не стал бы с такой скрупулезностью повторять все детали. Но в этом вопросе необходимо проконсультироваться с серьезными психиатрами.
Волков сделал какие-то отметки в своем блокноте, и пояснил, что сам встретится с психиатрами.
Борский продолжил:
- Если это конкурирующая фирма, то из Заволжска ему позвонили о выходе яхт, и это мог сделать кто угодно, например сторож яхт-клуба. Тогда я допускаю возможность его приходов к вашему лагерю и в предыдущие приезды, но дочь не отлучалась, и ничего сделать он не смог, просто наблюдал со стороны.
Если это не заказ, и он сам вас выследил, то тогда он много раз должен был приезжать на берег залива, и ждать когда придут яхты. В этом случае его неизбежно видели другие люди, во всяком случае, должны были видеть.
- Кто и где? – спросил Волков, делая отметки в блокноте.
- По этой дороге ездят павловские рыбаки, - ответил Борский. – Они рыбачат и в самом заливе, и на Волге, и он не мог проехать мимо них незамеченным. В начало залива ему надо было ехать или по берегу Волги, или по берегу залива с его верха, но можно допустить, что он и сам занимается рыбалкой.
- Если это не заказ, - спросил Волков, - то с какой стати, ему терять так много времени, выслеживать меня и убивать мою дочь?
- Это знает только он сам – ответил Борский. – Я могу лишь предположить, что по каким-то причинам убийство вашей дочери было ему необходимо, и он решился на него, несмотря на всю опасность этого мероприятия, ведь в принципе он легко мог попасться.
- Какие это могли быть причины? – спросил Волков. – Они ведь должны быть очень вескими.
- Давайте уточним, - ответил Борский, - мы совершено, не знаем, кто и зачем убивает, мы только предполагаем. Если это маньяк, то причины, которыми он руководствуется, не известны в принципе, их установить не представляется возможным. Если это заказ, то все понятно. Если убивает психически здоровый человек, и это не заказ, то тогда он преследует какие-то свои цели, но здесь надо оговориться, думаю, что психически здоровый человек не может так жестоко и хладнокровно убивать людей.
Его цели могут быть разными. Со стороны он наблюдает, как его ищут, и видит, что за убийство Акимовой и Ивановой осужден Акимов, за убийство Петровой арестованы Смирнов и Синицкий. То есть, он знает – его никто не ищет. Убив вашу дочь он лишил силовиков возможности привлечь к ответственности невиновных, вы не позволите это сделать. Теперь будут искать только его, и у него может быть, как не дико это звучит, возник спортивный азарт.
Может быть – это месть вам за ваше богатство, богатых, увы, у нас не любят. Может быть – это месть нашей милиции или прокурору: он уверен в своей неуязвимости, его не поймают, а наших силовиков снимут с работы. Может быть – это желание чувствовать себя чуть ли не Богом, даже таких людей как вы он заставил страдать и плакать. Может быть, еще что-нибудь, не знаю.
- Петр Петрович, - спросил Волков, - у нас есть шанс его поймать? И что для этого надо сделать?
- Анатолий Матвеевич, - ответил Ремнев, - шанс есть, он уже порядочно наследил. Но есть одно но – его можно поймать только в случае, если все убийства совершены одним человеком.
- Для меня это очевидный факт, – сказал Волков.
- Тогда надо плотно работать по убийству Акимовой и Ивановой, – продолжал Ремнев, - там больше всего улик. Главная улика – это кровавый отпечаток пальца на двери ванной комнаты. Поскольку на руках Ивановой нет крови, можно с очень большой долей вероятности утверждать, что это отпечаток пальца убийцы, а это очень серьезная улика.
На месте убийства были обнаружены фотография неизвестного парня и таблетка с надписью латинскими буквами: « micro». Указанные предметы могут не иметь никакого значения для дела, тогда они попали на место убийства случайно. А могут и иметь самое непосредственное отношение к убийству, например, на фотографии может быть изображен сам убийца, или его враг, на которого он хотел навести следствие.
- А где сейчас находятся фотография, таблетка и снимок отпечатков пальцев? – спросил Волков.
- Таблетка, - ответил Борский, - находится у следователя районной прокуратуры Сиротина, и, изъятый с места убийства отпечаток пальца тоже у него, к делу они не приобщались. Фотографию парня надо искать у и.о. начальника РОВД Тряпова. По делу получается, что они, якобы, забыли снять отпечатки пальцев убитой Ивановой. Думаю – это не так, и дактилокарта её отпечатков находится тоже у Тряпова, или у Березкина, и они её просто спрятали.
- Вот негодяи, - взволновано сказала Волкова. - Они ведь совсем не искали убийцу. Если бы они все делали, как обязаны, моя дочь была бы жива.
Волкова начала плакать, а Волков стал её успокаивать. Через некоторое время он спросил:
- А зачем они спрятали отпечатки пальцев убитой?
- Видите ли, - ответил Борский, - если бы они их не спрятали, и эксперт дал бы заключение о принадлежности окровавленного отпечатка не Ивановой, а не установленному следствием лицу, то убийство было бы не раскрытым. При таких обстоятельствах, даже наш суд мог бы не осудить, ведь как осудить Акимова, если на месте убийства есть отпечаток пальца настоящего убийцы?
- Но это убийство фактически не раскрыто, - твердо сказал Волков, – ведь убийца на свободе и убил мою дочь! Как же они его раскрыли? Ладно – это всё эмоции, давайте по существу.
- У нас есть, - продолжил Ремнев, - еще одно очень важное обстоятельство: смотрите, убийца не довел в посёлке Заозерном задуманное до конца. Мы имеем все основания утверждать, что он хотел сделать ожоги на лице Ивановой, раздеть убитых девушек, изнасиловать их, или имитировать изнасилование, бросить на месте преступления презервативы. Смело можно предположить, что его в Заозерном спугнули.
Если это так, то необходимо искать очевидцев, искать того, кто мог спугнуть убийцу. Дом в посёлке Заозерном панельный, звукоизоляция неважная, через стены все слышно. Муж соседки Беловой почти три года лежал парализованный, а через день после убийства умер. Он мог что-нибудь слышать, а вернее почти обязательно слышал, переволновался и умер от инфаркта.
В ходе следствия и в суде, Белова практически ничего не сказала, но я думаю, что она может очень многое знать. Утверждать здесь ничего нельзя, но можно предположить, что она видела или знает убийцу. Может быть, она его сильно боится, и поэтому молчит, ведь бояться она может не только за себя, но и за свою 17-ти летнюю дочь. Именно с Беловой необходимо очень серьезно говорить, её надо убедить сказать правду.
-Я сама с ней поговорю, - встрепенулась Волкова, - как мать с матерью! В конце концов, я заплачу ей любые деньги за имя убийцы!
- Татьяна Владимировна, - сказал Ремнев, - видимо, ей нужны не только деньги, но и полная гарантия безопасности. Ваш визит к ней станет широко известным в районе, и может перепугать убийцу, и если он подастся в бега, то мы от этого ничего не выиграем. Говорить с ней необходимо в Заволжске, а не здесь. Она работает продавцом в магазине, а дочь окончила школу, и будет поступать учиться в городе. Надо решать или через дочь, или найти способ вызвать Белову в область под каким-нибудь благовидным предлогом. Надо спешить, если убийца действительно с ней встречался, он может сейчас решиться на её убийство, она для него стала очень опасна.
- Вы правы, - сказал Волков, - мы продумаем, каким образом с ней встретиться, и сделаем это очень быстро, скорее всего, в первые дни недели. Про Белову я раньше не знал!
Давайте подведем итоги:
Кроме Беловой, которой мы займемся сами, у нас есть отпечатки пальцев, фотография и таблетка. Если убийца нас выслеживал с обнаруженной вами точки на берегу залива и неоднократно ездил в эту точку, есть рыбаки, которые могли его видеть. Ничего не забыл?
- Нет, - ответил Ремнев.
- Какой у вас есть план действий? – спросил Волков.
- План-война такой, - ответил Ремнев, - первое, вы, Анатолий Матвеевич, в области решаете вопрос, чтобы сюда приехал генерал из ГУВД, чтобы он топал ногами, кричал, стучал кулаком по столу, делал, что хочет, но забрал у Тряпова фотографию парня и дактилокарту с отпечатками пальцев убитой Ивановой. Второе, следователь Зубов должен забрать у нашего следователя Сиротина таблетку и снимок окровавленного отпечатка пальца с дверей ванной комнаты, где была убита Иванова. Третье, необходимо назначить экспертизу на идентичность снимка этого пальца и пальцев Ивановой. Четвертое – это работа с Беловой, которую вы взяли на себя. Пятое – это моя работа с рыбаками в Малиновом овраге, и именно эта работа позволит ответить на очень важный для вас вопрос: был ли заказ, или нет?
Волков, что-то записывающий в своем блокноте, спросил:
- Каким образом вы это выясните?
- Простым, - уверено ответил Ремнев. - Если был заказ, убийце звонили из области, и он приезжал в залив только один раз, только в день убийства. Если же он выслеживал ваши яхты, то ездил в залив постоянно, и его знают павловские рыбаки, и теперь главное их разговорить.
- Почему работу с рыбаками не поручить милиции?
- Видите ли, Анатолий Матвеевич, - задумчиво ответил Ремнев, - одна из версий, как раз версия о совершении убийства сотрудником милиции.
- Я так тоже думаю, - сказала Волкова. – Татьяна только на каникулы приезжала домой, она училась в Англии, а там очень уважительное отношение к полиции. Она не могла подпустить к себе близко незнакомого человека, а вот милиционера в форме, наверное, могла.
- Здесь село, - сказал Борский. – Здесь все всё знают, и самые осведомленные именно сотрудники милиции. Сейчас весь состав РОВД знает о вашем приезде в район, знает о вашем нахождении в этом кабинете, и гадает, куда вы поедите дальше. Поэтому с Беловой надо встречаться очень осторожно, правила игры здесь другие, чем в городе.

Пообедав в местном кафе, все уехали в Малиновый овраг. Проехали вдоль Волги в начало залива и увидели яхты стоявшие на якорях. Затем вдоль берега залива проехали в его верх.
На Волге с лодок рыбачили 4 человека, еще 4 ловили на прикормленных местах с берега залива. Все рыбаки с удивлением смотрели на невиданные в этих краях джипы, а машины останавливались, и Ремнев подходил к каждому из рыбаков, спрашивая про уловы.
Вверху залива они расстались: супруги Волковы и охранники пошли ставить крест на месте убийства Татьяны, а водители погнали джипы в область, забрав Ремнева и Борского до райцентра.
Перед тем как попрощаться, Волков отозвал их в сторону, и спросил Ремнева:
- Вы будете платить рыбакам?
- Сейчас за бесплатно и прыщ не выскочит: любая информация – это товар, а у нас рыночные отношения. Как любой товар информация продается и покупается, и стоит иногда очень дорого.
И еще, Анатолий Матвеевич, мы не можем больше, чем можем, и если мы оперативно установим имя убийцы – это не значит, что мы процессуально сможем доказать его вину в суде, и он будет осужден.
Волков передал Ремневу деньги, и, прощаясь, сухо сказал:
- Мне не суд нужен, мне убийца моей дочери нужен! Если вы установите его имя, я очень хорошо заплачу, обижаться не будете. И последнее – все наши разговоры остаются при нас, лишние уши нам не нужны.
- Само собой, разумеется, - твёрдо заверил Борский, - все наши разговоры суть есть адвокатская тайна, которая разглашению не подлежит, ни при каких обстоятельствах.

 

[vashzema]

ГЛАВА 32
На следующий день в понедельник Ремнев на рассвете уехал на рыбалку в Малиновый овраг. При коммунистах в этот залив буксиры притащили на хранение огромные плоты, потом начались реформы, и плоты оказались бесхозными. Со временем плоты развалились, деревья набухли от воды и затонули, образовав на дне сплошные завалы бревен. Летом в этих крепях стоял сазан, заходила в залив кормиться и другая волжская рыба, включая сомов. Место здесь было рыбное.
Браконьерских бригад здесь не было, сети в бревнах путались и рвались. Чужие сюда тоже не заезжали, слишком далеко, и рыбачили только свои, сельские. Каждый благоустраивал себе место, прикармливал его и ловил рыбку большую и маленькую. Когда с Волковым они ехали по берегу залива, Ремнев насчитал 14 таких рыбацких мест. Рыбачить на чужом прикормленном месте, в этих краях было не принято, и Ремнев, взяв лопату, топор и пилу, подготовил свое место, метрах в ста от соседей. Теперь это было его, ремневское место.
Еще накануне Ремнев понял, что убийце не надо было выслеживать Волкова, а надо было просто ездить в залив на рыбалку, и сидеть с удочкой, не вызывая ни у кого подозрения. С дороги, проезжая начало залива, убийца видел, приплыли яхты Волкова или нет, у него даже не было необходимости останавливать машину. Ремнев допускал, что убийца один из 14 рыбаков, имеющих в заливе прикормленные места. В версию совершения убийств именно рыбаком, так же вписывалось убийство в поселке Заозерном Акимовой и Ивановой. Там убийца мог днем рыбачить на озере со стороны села Карловка, а ночью по льду уйти в Заозерный. Задача упрощалась, в идеале необходимо было установить круг лиц летом рыбачивших в Малиновом овраге, а зимой на озере Круглом. Эта версия была привлекательной, имела право на существование, и Ремнёв решил проверить её одной из первых. Он понимал всю простоту этой версии и допускал, что очень осторожный убийца такие очевидные и легко просчитываемые шаги делать не будет. Круг подозреваемых сузился на 4 рыбаков, которых Ремнёв видел накануне – это были пенсионеры из села Павловка, и каждому из них было лет по 70, в силу чего они мало подходили на роль насильника и дерзкого убийцы.
Ремнев прикормил место, забросил удочки, и стал ждать. Погода была ненастной, и на хороший клев рассчитывать не приходилось, но ждал он не клев рыбы, а приход рыбаков. Через пару часов они действительно пришли – два соседа, рыбачивших выше Ремнева. Одного пенсионера он уже знал, а вот его 30-тилетний, физически крепкий зять, вполне мог подходить на роль киллера. Поговорили о рыбалке, сошлись во мнении, что клева сегодня не будет из за плохой погоды.
Гости намекнули на рыбацкий обычай обмыть место, чтобы было удачным, и Ремнев достал бутылку водки. Разговор с рыбалки быстро перешел на взбудоражившее район убийство дочери Волкова.
Ремнев молча слушал, а гости утверждали, что убийца залетный, местный убить не мог, и особенно настаивал на этой версии зять. Выпив по второй, зять доверительно сказал Ремневу:
- Петрович, вот возьми, к примеру, меня. Ну, как я мог бы убить? Как бы я ушел на ту сторону залива, если здесь полно ментов рыбачит? Меня бы сразу арестовали, ведь так?
Тесть поддакивал зятю, а Ремнев удивлённо спросил:
- Каких еще ментов?
- Петрович, - ответил тесть, - наших, павловских ментов с территориального пункта милиции. У нас, в пункте пять ментов, из них трое – два участковых и водитель постоянно ездят сюда рыбачить. Они рядом сидят, и их место в самом начале залива. После убийства их нет, а до убийства постоянно ездили, и ловили хорошо. Сейчас они убийцу ищут, им не до рыбалки.
После третьей рюмки Ремнев уже знал обо всех, кто рыбачит в заливе, знал, что тесть ездит почти каждый день, а зять очень редко, только в дни отгулов. Ветер усиливался, волны идущие в залив с Волги делали дальнейшую рыбалку невозможной.

Начиналась новая неделя, и и.о. начальника Двуреченского РОВД подполковник Тряпов понимал, что ничего хорошего она ему не принесет. На это указывала не только его хваленая интуиция, но и другие вполне осязаемые обстоятельства: поиск маньяка не двигался с мертвой точки, никаких зацепок не было. Уголовный розыск доложил, что в воскресенье олигарх Волков был в районе у адвоката Борского, они долго говорили, затем обедали в кафе и ездили в Малиновый овраг.
Тряпов весь день просидел в своем кабинете, создавая видимость активной работы по розыску маньяка, но олигарх к нему так и не заехал. Это была очень плохая примета, указывающая на недоверие к нему со стороны олигарха, а значит и стоявшего за ним губернатора.
Предчувствия подполковника сбылись: в понедельник ближе к обеду в отдел из ГУВД области позвонил лично генерал Гришин. Сухим и жестким голосом он приказал Тряпову немедленно явиться в ГУВД с розыскным делом по убийству Акимовой и Ивановой в поселке Заозерный. При себе иметь дактилокарту с отпечатками пальцев рук убитой Ивановой и фотографию неизвестного парня, обнаруженную в квартире. Генерал бросил трубку, время пошло.
Трясущимися руками Тряпов достал из сейфа благоразумно сохраненные отпечатки пальцев и фотографию парня, и уже через несколько минут он ехал в область.
Прокурор района Красильников тоже не ждал ничего хорошего от происходящих событий. Он так же в воскресенье весь день просидел в своем кабинете, но и к нему олигарх Волков не зашел, а статья адвоката Аринштейна, и факт её публикации в областной газете и прокурору сулили одни неприятности.
Для себя Красильников твердо решил, в случае серьезной проверки делать крайними сотрудников милиции. Действительно, не прокурорские же работники фабриковали дела, да так чисто, и так грамотно, что даже прокурор это не заметил.
Ближе к обеду прокурора Красильникова, его заместителя Зарубина и следователя Сиротина срочно вызвали к прокурору области. При себе было приказано иметь таблетку « micro» и снимок окровавленных отпечатков пальцев с места убийства Акимовой и Ивановой.
Этот вызов не сулил ничего хорошего, и прокурорские работники, толком не пообедав, уехали в область. В машине прокурор просчитывал различные варианты: в принципе для него лично всё получалось не так уж и плохо. Даже если отменят приговор по Акимову, оправдают Смирнова и Синицкого, объединят дела в одном производстве, то розыск маньяка будет вести прокуратура области, а прокуратура района останется как бы в стороне, просто будет на подхвате. При таком раскладе прокурора просто пожурят, даже может быть, для видимости объявят выговор, не более того. Предупредят о необходимости более строго и принципиально осуществлять надзор за милицией. Зато посмотрим, как областники смогут поймать маньяка! Что девушек убивает именно маньяк, прокурор уже не сомневался.
Зарубин и Сиротин ехали молча. Каждый думал о себе, и оба понимали, что теперь им могут отсрочить присвоение очередного звания, а на премию за раскрытие убийства Петровой можно было больше не надеяться, плакала премия. Видимо прокурор был прав, не надо было спешить с делом Смирнова и Синицкого. Но кто же знал, что все так повернется? Принесла нелегкая этого олигарха в район.

В четверг 2 августа в район приехал следователь Зубов. Проведя совещание следственно – оперативной группы, он пришел в кабинет адвоката Борского. Новостей было много.
Зубов поведал, что Волков встречался с губернатором, который звонил генералу в ГУВД и прокурору области. Из ГУВД области ему, Зубову, передали фотографию парня и дактилокарту отпечатков пальцев убитой Ивановой, а из прокуратуры района снимок отпечатка пальца с квартиры Акимовой и таблетку « micro».
Таблетка действительно по женской линии и не имеет к делу никакого отношения, на месте убийства она оказалась случайно. На фотографии изображен один известный футболист, и вероятно, документальное фото сделали, перепечатав его портрет с обложки журнала.
Борский и Ремнёв от удивления открыли рты, такого хода убийцы они никак не ждали, и просчитать его не могли, но главная новость была впереди.
Вчера в присутствии следователя Зубова была проведена криминалистическая экспертиза, и её результат был ошеломляющим – окровавленные отпечатки пальцев на двери ванной комнаты были оставлены убитой Ивановой!
Борский и Ремнев от неожиданности подпрыгнули на месте.
- Как же так – удивлёно спросил Борский, - ведь отпечатки были оставлены окровавленной рукой, а на руках Ивановой крови не было?
- Все правильно, - удручено ответил Зубов, - были все основания на 99% считать, что это отпечатки пальцев убийцы, но сработал 1% - это отпечатки убитой девушки. Убийца у нас оказался большим юмористом, он отмыл руки Ивановой от крови, ведь по-другому объяснить происшедшее невозможно. Этот юморист, предположительно, перепечатал с какого-то журнала фотографию футболиста, и подбросил её на место убийства. Вы меня извините, но иначе как издевательством над следствием это назвать просто невозможно.
- От этого юмора плакать хочется, - угрюмо сказал Ремнев, – была такая улика, и всё, больше её нет. Хорошо продуманный ход убийцы, вы как хотите, но я склоняюсь к убеждению о его вменяемости. Думаю, этот зверь психически здоров, и только работает под маньяка. В уме и наглости ему не откажешь!
- Я вам главную новость не сказал, - невозмутимо продолжал Зубов. – Вчера Волков беседовал с Беловой, которую послали в область за товаром. Так вот, она ничего не сказала, ничего! Не смог её наш олигарх разговорить! Не знаю, что он ей обещал, но она молчала как рыба, хотя сильно испугалась, и у Волкова сложилось мнение, что она все же знает убийцу, но молчит. Он сказал, что все равно она заговорит, предложение ей сделано, и его надо обдумать.
Нам казалось, что у нас много зацепок, но все они рухнули за один день. Надо хорошо продумать, дальнейшие действия. Какие у вас будут предложения?
После чаепития Ремнев рассказал о своей рыбалке. По его версии убийца рыбачил в Малиновом овраге, и видел яхты по дороге на рыбалку или с рыбалки. Всего там было 14 прикормленных мест, на которых рыбачило в общей сложности 20 человек, контингент был постоянным, залетных там не было. Из них 12 человек были пенсионеры в возрасте старше 60 лет, остальные восемь могли представлять определенный интерес. Трое из них были двуреченские менты и работали в территориальном пункте милиции в селе Павловке: два участковых и водитель. Пять оставшихся – это мужчины в возрасте от 30 до 40 лет, в том числе отец убитой Петровой и его родной брат. По мнению Ремнева круг замкнулся, и он передал Зубову список всех рыбаков с указанием их возраста, места жительства и места работы. Главный вывод Ремнева сводился к отсутствию заказа на убийство дочери Волкова, поскольку чужих в день убийства в заливе не видели.
- То, что чужих не видели, - сказал Зубов, - не значит, что их там не было, но в целом очень интересно, особенно менты и Петров. Может быть, он дочь Волкова убил от чувства безысходности, от горя за свою убитую дочь?
- Я это даже в дурном сне не могу допустить, - уверено сказал Борский. – Он очень порядочный мужик, за всю жизнь даже муху не обидел. Вообще такой список подозреваемых для меня очень тоскливый и грустный: Петров в принципе мой клиент, павловские участковые тоже, они оба были в командировках в Чечне, и я отсуживал им в области боевые.
- Насчет Петрова я тоже сомневаюсь, - задумчиво сказал Ремнев. – Хотя в нашей жизни все бывает, и очень порядочные люди иногда убивают, но виновных. Девушки невинны, и думаю, Петров их убить не мог, а вот с остальными надо работать и особенно с ментами. Но работать надо очень тонко иначе можем спугнуть. Я думаю, убийца уже знает о моей рыбалке в заливе, и уже насторожился. Я бы включил обоих участковых в состав следственно – оперативной группы, и именно им поручил бы допросить всех рыбаков, на предмет видели ли они в заливе чужих. И еще я думаю, что прочувствую убийцу при личном контакте, хотя это не доказательство.
- Чувствуй, Петрович, чувствуй, - заявил Зубов. – Я так и сделаю, включу участковых в группу и им поручу допросить всех рыбаков в заливе. И еще, я сегодня же допрошу по этому вопросу Петрова, посмотрю, как он будет реагировать. А насчет порядочности, вы сами прекрасно знаете, что часто непорядочные люди стараются выглядеть очень порядочными, так как, это иногда дает определенные преимущества и выгоды.
Зубов выпил чай, и устало продолжил:
- Все наше начальство стоит на ушах, все требуют раскрыть любой ценой, а у нас зацепок никаких нет, ничего нет. Я допрашивал Синицкого и Смирнова, они клянутся, что Петрову не убивали, но это ведь никак не влияет на раскрытие убийства Волковой. Сперму эксперты не обнаружили, антигены тоже. Наш киллер очень осторожен и хорошо осведомлен о способах розыска. Может быть он действительно мент?
По горячим следам мы убийство не раскрыли. Сейчас у нас одна рабочая версия – рыбаки из залива. Версия одна, а доказательств никаких нет, даже если мы сейчас задержим всех рыбаков на 48 часов, то ничего не добьемся, сделаем еще хуже. Этот волк ни в чем не признается, он битый и тёртый, а главное понимает, что у нас нет никаких доказательств. Я думаю необходимо ждать, тем более, сейчас в прокуратуре такая пертурбация идёт, никто толком ничего не знает, а через месяц начнёт действовать Следственный комитет. Нас всех будут увольнять с прокуратуры, потом принимать на работу в комитет, а, как и кому будем сдавать дела, понятия не имею. Времени у нас остаётся в обрез, а зацепок никаких нет! А ты, Петрович, пока рыбачь в заливе, становись своим, а там посмотрим.
- Я это и собираюсь делать, - ответил Ремнев. Затем он передал Зубову окурки начальника розыска Макарова, и предложил на всякий случай провести по ним экспертизу.
Попрощавшись, Зубов уехал допрашивать Петрова, а друзья еще долго сидели в адвокатском кабинете и обсуждали новости. Убийца оказался значительно умнее, чем они предполагали: надо же было додуматься вымыть окровавленные руки убитой Ивановой, сделать фотографию футболиста и бросить её под диван в квартире.
До них медленно доходило, что теперь вообще никаких зацепок нет, и разговорит ли Волков Белову или нет, было большим вопросом.
Выпили водки, и Ремнев изложил своё видение проблемы:
- Понимаешь, Михалыч, Волков нам заплатил хорошие, очень хорошие деньги, и за них надо работать. Зубов убийцу не найдет, он умный, опытный следователь, но здесь в районе он как слепой котенок, у него нет агентуры, а без неё он ничего не сможет. Все наши менты и прокуроры будут злорадно наблюдать со стороны неудачу Зубова, и всячески из подтишка ему противодействовать, чтобы выгородить себя. Только экспертизами и процессуальными допросами убийство не раскроешь, необходимо владеть оперативной обстановкой.
Я тоже убийцу не найду, если он не рыбачит в заливе, если его нет в списке двадцати. Но, если он в этой двадцатке я его найду, не сомневайся! Думаю, он рыбак и летом рыбачит в заливе, а зимой на озере Круглом. Думаю, именно с рыбалки он по льду пошел убивать девушек в поселок Заозерный. Может быть, на рыбалке он поссорился с Петровым, а затем убил его дочь. Конечно, это лишь предположение, всё это выглядит слишком просто. Думаю, он мент, и поэтому девушки подпускали его близко. Никакой он не маньяк, а психически здоровый, хотя может быть, в Чечне узнал вкус человеческой крови, а сейчас не может остановиться. Не знаю!
Ты много раз спрашивал меня, зачем мне агентура? Я давно не работаю, но все эти годы поддерживал с бывшими агентами отношения, всегда поздравлял их с днем рождения со всеми праздниками. Дарил небольшие подарки, мелочь, а им приятно, но теперь у меня есть деньги, и я могу поработать. Пришло время мне стать на тропу войны с этой мразью!
Ремнев выпил еще рюмку, и продолжил спокойным голосом:
- Понимаешь, друг, в этой войне я сам могу погибнуть: он ведь реально понимает исходящую от меня опасность, не даром же он на Вознесение Господне ко мне приходил. Если он участковый, у него есть право постоянного ношения оружия, и владеет он им не хуже меня. Всякое может быть, он моложе и сильнее меня, у него быстрее реакция.
Я думаю, Михалыч, насчет собаки ты ошибаешься, не может он собаке приказывать. Скорее всего, у него есть какой-нибудь порошок или жидкость против собак, ведь не только мой Кирим, но и милицейские собаки не взяли след от трупов Петровой и Волковой, хотя убийцы рядом не было, и он никак не мог ничего приказать животным.
На эту войну я пойду без тебя: в эту грязь я тебя втягивать не буду, ты чистоплюй и процессуалист, а я бывший опер. Ты же прекрасно понимаешь, если я оперативно вычислю убийцу, то процессуально доказать его вину будет невозможно. Никто даже доказательства собирать не будет, и ни какого суда не будет: его просто грохнут! А нам с тобой Волков премию большую обещал за молчание, именно на это он намекал, и я надеюсь, ты всё сам прекрасно понял!
Если со мной что-нибудь случится, к тебе придет пенсионер и принесет записку, в которой будет написано имя убийцы. Передашь её Волкову, и скажешь, что мы честно отработали его деньги. Но на войну я иду не ради денег, хотя и они не помешают. Я найду убийцу девушек ради справедливости, ради людей, чтобы больше он никого не убил, чтобы район спал по ночам спокойно, и никого не боялся. Это мой долг по жизни, я так воспитан с детства, я так прожил жизнь, и меня дурака уже не переделаешь!
И последнее, друг. Ты знаешь, что месяц назад, так и не дождавшись с войны жениха, в Карловке умерла солдатская невеста Самохвалова Авдотья Никитична. Теперь я наследник всего ее имущества, в том числе и 26 га земли – 22 га пашни и 4 га пастбищных угодий.
Вчера я был у нотариуса и написал завещание – всё свое и её имущество я завещал своим детям в равных долях, а землю завещал тебе. А теперь дай мне слово, что если я погибну, ты ни при каких условиях землю не продашь! Что хочешь, с ней делай, но не продавай – такова была последняя воля умершей.
Борский расчувствовался, и дал слово. Друзья выпили на посошок и разошлись.

 

[vashzema]

ГЛАВА 33
Подполковник Тряпов пребывал в полной апатии. После нагоняя в ГУВД области, он ожидал решения своей участи: то ли его уволят, то ли просто объявят выговор. Не должны были его уволить, ведь столько охот для начальства он организовал, столько денег, мяса и рыбы в область отвез, должны его все-таки поддержать. Время работало на него, и он прекрасно видел, что у хваленного лучшего следователя области Зубова дела идут совсем плохо: поймать маньяка ему не удается, и, скорее всего не удастся. Если областной суд отменит приговор по Акимову и прекратит дело Смирнова и Синицкого, то тогда все дела объединят в одном производстве и передадут Зубову. В этом случае вся ответственность будет лежать на следователе, а отдел будет лишь выполнять его поручения. Конечно, при таком раскладе, при четырех нераскрытых убийствах, прощай первое место среди сельских райотделов, прощай премии и благодарности. Но всё это не очень страшно, главное остаться на плаву, на сытом месте в милиции. Без премий он, Тряпов, проживет и без зарплаты тоже, ему и так в конверте принесут, как положено!
Тряпов был прав, в области действительно решали, что делать с делами Акимова, Смирнова и Синицкого: в этих делах был заинтересован лично губернатор, а ссориться с ним никто из силовиков не хотел. Из областного суда звонили в прокуратуру области и интересовались, какую позицию прокуроры займут по делу Акимова, стоит ли отменять приговор, назначать ли слушание дела Синицкого и Смирнова?
В областной прокуратуре мнения разделились: часть прокуроров считали необходимым отменять приговор по Акимову, прекращать дело по Смирнову и Синицкому, все дела объединять в одном производстве и бросить все силы на розыск маньяка. Факт совершения всех убийств одним лицом никем не оспаривался. Другая часть прокуроров считала эту позицию ошибочной, поскольку она портила показатели работы области и нарушала священный нынче принцип стабильности. Отмена приговоров - это уже недопустимая дестабилизация обстановки. Последнее слово оставалось за прокурором области, который никогда не спешил, и жил по звучавшей теперь по-новому старой поговорке: " Семь раз отмерь, и продолжай мерить!"
В начале августа начальник областной милиции приехал к прокурору области для обсуждения, данного вопроса. Старые друзья и единомышленники, не спеша, пили коньяк и обсуждали проблему. Конечно, губернатор хочет, чтобы все отменили, объединили в одном производстве и бросили все силы на поимку маньяка. Конечно, ежу понятно, что все убийства совершены одним лицом. Но разве губернатор защищает Акимова или Смирнова и Синицкого? Нет, конечно, нет! Зачем ему эти простые, никому не известные людишки? Губернатор защищает своего компаньона - олигарха Волкова. Для него главное, чтобы убийство было раскрыто, но ведь прекращение дел на этих парней никоим образом не будут способствовать задержанию убийцы.
В тоже время прекращение дел приведет к нарушению принципа стабильности и позволит всем крикунам утверждать о незаконности действий силовиков. Опять начнут кричать: " Беспредел, милицейский произвол, полицейское государство!" Нельзя им давать такую возможность, сам же губернатор потом и попрекнет. Опять же получится, что этот адвокатишка Аринштейн в своей статье во всём прав. Нельзя этого допускать, не могут крикуны и адвокатишки быть правее силовиков и ныне священного принципа стабильности во всём. Не могут! Силовики сейчас всегда правы, на этом и держится стабильность в стране.
Так за рюмкой коньяка в тишине прокурорского кабинета была решена судьба Акимова, Смирнова и Синицкого. Ради благополучия милицейских чиновников Заволжской области и святого ныне принципа стабильности ни в чем невиновные простые сельские парни Смирнов и Синицкий были обречены на многие годы трудной жизни за колючей проволокой. Областному суду оставалось лишь юридически оформить волю милицейского и прокурорского генералов.
На следующий день Ремнев, взяв с собой двух соседей пенсионеров, уехал в город. В разных магазинах, по паспортам пенсионеров, он купил 12 мобильных телефонов с фотоаппаратами и видеокамерами.
После этого со своей кавказской овчаркой он стал почти ежедневно ездить на рыбалки в Малиновый овраг, никому не сообщая о своих действиях, и ни кого не посвящая в свои планы.
За две недели он перезнакомился со всеми рыбаками в заливе, но милиционеры так и не появились. Тряпов ввел в РОВД усиление, и весь личный состав работал по 12 часов в день, без выходных и праздников отдел искал маньяка.
В середине августа усиление отменили, менты приехали, и встреча прошла в дружественной обстановке. Вместе распили литр водки, вместе смеялись над Тряповым и его усилением. Ремнев обратил внимание, что водитель курил сигареты Петр-1, а оба участковых не курили вообще. Рыба, как всегда, не клевала, и они долго говорили про рыбалку, засол рыбы, копчение, приготовление балыков из сазана и сома. Говорили про новый урожай зерновых, картофеля и лука, гадали, что ждёт село в связи с массовым забоем поросят и птицы, сколько будет стоить зимой, не уродивший картофель, пролетят ли, припрятавшие пшеницу фермеры мимо денег, или выгадают и заработают больше других, станут ли они осенью сеять озимые.
Это были простые сельские парни, и Ремнев не чувствовал исходящей от них угрозы. В то, что один из них дерзкий убийца девушек почему-то не верилось. Но Ремнев знал об обманчивости впечатлений, знал, как хорошо многие в жизни играют роль, а не показывают свою истинную сущность.
Он умышлено не начинал разговор об убийстве Волковой, и этот разговор начал водитель. По их общему мнению убийца был залетный, и к яхтам приплыл по воде. Они доверительно сообщили Ремневу, что по приказу следователя Зубова допрашивали всех, кто рыбачит в заливе: не было здесь чужих, не было! Не мог же убийца прилететь по воздуху, мог только приплыть по воде.
Ремнев слушал внимательно, согласно кивал головой и поддакивал. Между прочим, заявил, что давно не работает, и ему всё до лампочки, всё по барабану. Своё он отпахал, и для него сейчас самое главное не убийцу ловить, а рыбу, и желательно как можно больше.
В ту ночь Ремнев долго не мог уснуть. Его не покидало чувство глубокого неудовлетворения своими действиями, ему упорно казалось, что сегодня в беседе с ментами он совершил роковую ошибку. Он как бы прошел мимо чего-то очень важного, что-то существенное было рядом, но ускользнуло от его внимания. Он подробно вспоминал каждый свой шаг, каждое слово и жест, но ошибки не видел. Разве, что не надо было так демонстративно подчеркивать свое безразличное отношение к убийствам - это было как-то слишком наиграно.
Он вновь вспоминал лица парней, слова, жесты, доброе выражение глаз, и все больше склонялся к выводу об их непричастности к убийствам. Уже под утро он понял - убийцы, возможно, нет в списке рыбаков, хотя он рядом, совсем рядом. Надо было менять тактику, увеличить круг лиц, находившихся под наблюдением его агентуры.
В нескольких точках района с рассвета до темноты на улицах сидели старушки, торгующие картофелем и луком. Продавали они немного, но за очень хорошие деньги, заплаченные Ремневым, честно вели наблюдения за передвижением интересующих его людей и машин. Наблюдение ночью было сложнее, но вполне возможно, а чем больше платилось денег, тем возможнее и качественнее становилось ночное наблюдение.
В эту бессонную ночь Ремнев понял, что круг лиц необходимо расширять. Надо отслеживать не только тех, кто рыбачит в заливе, но и тех, кто рядом с ними. Надо неустанно вести ночное наблюдение особенно на религиозные праздники, должен же убийца опять захотеть крови молоденьких девушек. Ведь и Волкову он убил в ночь на 21 июля, а в этот день тоже был религиозный праздник - Явление Казанской иконы Пресвятой Богородицы. Утром Ремнев внес необходимые коррективы в работу своей агентуры.
Днем позвонил Волков, поинтересовался, как идут дела. Ремнев заверил его в близости развязки, а Волков напомнил о хорошей премии.
Через своих людей в РОВД, Ремнёв собрал всю возможную информацию о сотрудниках павловского пункта милиции. Кроме двух участковых и водителя, в территориальном пункте еще работали оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Сергеев, и начальник пункта майор Краснеев. Было Краснееву 39 лет, и в РОВД он пришел еще при Ремневе, который впоследствии неоднократно жалел, что принял его на работу. При Березкине Краснеев работал в уголовном розыске и прославился своей звериной жестокостью: он с такой ненавистью выбивал из подозреваемых признание вины, что двоих сделал инвалидами. Факты эти спустили на тормозах, дело на майора прекратили, но от греха подальше перевел его Березкин из райцентра в далёкую Павловку.
Было в жизни Краснеева еще одно тёмное пятно - 5 лет назад пропала его супруга, уехала в город и не вернулась. Её объявили в розыск, но до сих пор не нашли. Злые языки болтали всякое, кто считал, что жена, не выдержав издевательств и постоянных побоев, просто сбежала от мужа, но, некоторые думали, что Краснеев сам мог убить свою жену.
Был он высокого роста, не пил и не курил, следил за собой, занимался спортом, и находился в отличной форме. Физически сильный, подлый и жестокий Краснеев идеально подходил на роль убийцы девушек, но не был он рыбаком, и в залив не ездил! Но, и за ним на всякий случай, Ремнев установил наблюдение.

В середине августа адвокат Борский получил отказ в удовлетворении его надзорной жалобы по делу Акимова за подписью председателя областного суда Валейко. В отказе сообщалось, что Акимов законно осужден за убийство Ивановой в состоянии аффекта, и его вина в полном объеме доказана всей совокупностью добытых органами следствия и исследованных судом доказательств. Приговор суда являлся законным и обоснованным и оснований для его отмены Валейко не усматривал.
В это же время отец убитой Петровой пришел к Борскому советоваться по делу. За последнее время он заметно постарел, похудел почти на 20 кг и недавно цветущий мужик, выглядел сейчас больным и разбитым. После убийства Волковой он больше не верил в вину Синицкого и Смирнова, и намеривался в областном суде просить их оправдать, и заставить милицию искать настоящего убийцу.
Адвокат рекомендовал Петрову в позиции по делу руководствоваться своей совестью, и слушать только её советы. По большому секрету Борский сообщил Петрову, что убийцу его дочери в настоящее время серьезно ищут и вполне возможно найдут. Так же по секрету Петров попросил именно ему предоставить возможность убить маньяка, а там хоть трава не расти.
Адвокат подробно расспрашивал его о рыбалке в Малиновом овраге, о его ссорах с кем-нибудь из рыбаков. Петров рассказал о хороших рыбалках в заливе, и сообщил, что ни с кем из рыбаков не ссорился.
Выпив чай, и немного подумав, добавил:
- Нет, Михалыч, ни с кем из рыбаков в заливе я не ссорился, но одного мента на хрен послал.
- Кого?
- Михалыч, есть такой гусь лапчатый - майор Краснеев, задолбал он меня в доску, несколько раз у меня в заливе документы проверял, ну я его и послал, а он распсиховался и заявил, что мне это даром не пройдет. Еще прошлой зимой, я с ним на льду чуть не подрался. Он вообще ко мне плохо относится, и я его терпеть не могу, - это он ведь моего дальнего родственника инвалидом сделал.
- Ты о чем Валентин, о каком льде, о каком заливе? Краснеев ведь не рыбак.
- Как это не рыбак? Ты, что, Михалыч? По льду он все время на озере Круглом рыбачит, говорит постоянно, что если ни рыбу, то здоровье точно поймает, такая у него любимая присказка. Летом я его с удочкой не видел, но своих участковых он часто в залив на рыбалку привозит, а потом забирает. Вот он их привезет, а сам ездит по берегу, и ко всем рыбакам пристает. А ты, почему этим интересуешься?
- Просто так.
- Нет, Михалыч, просто так ничего не делается. Ты, что думаешь - это Краснеев мою Галину убил?
- Господь с тобой, Валентин! Ты, это зря придумал! Я ради любопытства выяснял, что да как. А яхты ты видел?
- Все рыбаки в заливе их видели. Ты мне зубы не заговаривай, я то только сейчас понял, куда ты клонишь: Краснеев, сука, мою дочь убил, и Волкову он убил, и яхты он видел. И этих девчонок в Заозерном он убил, он ведь всю зиму в Карловке по льду рыбачил, тем более зимой в отпуске был, по моему в январе. По льду пол часа идти и он в Заозерном, гад твою дать! Я его суку грохну!
- Успокойся, Валентин. Не все так просто, пусть профессионалы убийцу ищут, а ты не лезь, то таких дров наломаешь, что никто тебе помочь не сможет. Это ведь всё предположения, вроде как будто складно получается, а как было на самом деле, никто не знает, доказательств никаких нет. Разве можно на предположениях выносить человеку смертный приговор? Ты ведь месяц назад считал убийцами Смирнова и Синицкого, теперь Краснеева, завтра еще кого-нибудь. Их, что всех убивать надо?
Учти, Валентин, ещё одну очень страшную истину: точно так же можно сказать, что по каким-то причинам ты сам убил свою дочь, рыбачишь по льду на озере Круглом, значит, именно ты убил девушек в Заозерном, видел яхты, значит, ты убил Волкову. Понимаешь, так любого можно сделать маньяком, и всех убивать, одного за другим. Ты, пойми - мало, что-то предполагать, всё в этой жизни надо доказывать!
Петров опешил:
- Михалыч, неужели ты меня убийцей считаешь?
- Нет, Валентин, ничего я не считаю, я просто тебе показываю, что дело обстоит намного сложней, чем, кажется на первый взгляд.
Петров как-то сник, долго думал и согласился с адвокатом. Выпили чая, прощаясь, он твёрдо сказал:
- Спасибо за науку. Не бойся, Михалыч, я никуда не полезу, мешать никому не буду.
После его ухода Борский сразу позвонил Ремневу, и пригласил его к себе в кабинет. Пришедшему другу он рассказал о конфликте между Петровым и Краснеевым, и собственной глупости, в результате чего Петров пришел к выводу о совершении убийства его дочери майором Краснеевым. Адвокат был серьёзно расстроен своим промахом, и Ремнёв стал его успокаивать, утверждая, что всё идёт по плану. Затем Ремнев поведал о телефонном разговоре со следователем Зубовым, из которого стало известно, что эксперты, исследовав окурки Макарова, пришли к выводу о происхождении этих окурков от лица не являющегося выделителем антигенов.
Друзья молча пили чай, каждый думал о своём. Борский сказал:
- Вот тебе и песня о двух майорах. На месте всех трёх убийств есть окурки от сигареты PARLIAMENT, происходящие от лица не являющегося выделителем антигенов свойственных человеку. Таким лицом является начальник уголовного розыска Двуреченского РОВД майор Макаров, а группа людей, не выделяющих антигенов достаточно узкая. Марка сигарет та же, что курит Макаров. О чем это всё говорит?
- Михалыч, ты сам являешься выделителем антигенов или нет?
- Не знаю.
- И я про себя не знаю, выделяю антигены или нет. Лень была послать собственные окурки на экспертизу и узнать. Велика вероятность, что и Макаров не знает выделитель он антигенов или нет, а вот, кто-то рядом с ним может знать. Этот кто-то мог послать окурки Макарова на экспертизу, и выяснить, что он не выделитель антигенов, а теперь решил этими знаниями воспользоваться. Мы с Зубовым договорились об этом факте ничего не сообщать Волкову. Зубов выяснит в областном бюро судебно-медицинских экспертиз, проводились ли в последние годы экспертизы по окуркам аналогичных сигарет в отношении не выделителей антигенов, и кто из следователей нашего района эти экспертизы назначал. Эти данные могут оказаться хорошей зацепкой, и помочь выйти на убийцу с другой стороны, вдруг он засветится. Кто-то ведь знает, что Макаров не выделитель антигенов, а узнать это можно, только проведя экспертизу.
- Петрович, из всего сказанного следует два вывода. Первый - ты Макарова не подозреваешь, и считаешь, что его грамотно подставляют его же сослуживцы, переводят на него стрелки. Второй - убийца не маньяк, а умный мент, действующий из карьерных соображений, добивающийся снятия Берёзкина, Тряпова и осуждения Макарова.
- Не совсем так, друг. По твоей схеме Березкин, Тряпов и Макаров не относятся к числу подозреваемых, а по моей схеме не всё так просто, алиби ведь только у Березкина. Для подозрения же Макарова есть очень серьёзные основания, но при этом, необходимо учитывать вероятность его умышленной подставы с окурками, в расчете на то, что следствие рано или поздно выйдет на его след. Говорить, что убийца мент, а цель убийств его карьерный рост пока преждевременно, убийцей может быть и гражданское лицо. На мой взгляд, можно уверено говорить лишь о психической вменяемости убийцы, и практически исключить версию маньяка.

 

[vashzema]

ГЛАВА 34
А жизнь в районе продолжалась. В Среднем Поволжьем больше месяца не выпадало дождей, ярко светило Солнце, выжигая всё живое на земле, превращая почву в огромную раскалённую сковороду. По данным синоптиков стояла рекордная для августа жара, в тени термометр днём показывал 35-36 градусов, а сколько было на солнце, никто не знал, термометры зашкаливало. Губернатор своим распоряжением запретил населению въезд во все леса области в связи с высокой пожароопасностью.
В первых числах августа, как только распрямились стрелки чеснока, село его вырыло, а затем сразу же, наперегонки убрали лук. Урожай был на славу, и закупочная цена на лук быстро упала до 6 рублей за килограмм, снижая уровень инфляции в стране.
В середине августа легла и засохла картофельная ботва. Добрый друг сельчан, незваный гость из далёкой Америки – колорадский жук и тот не выдержал страшного пекла, и к радости села личинки жука массово погибли от жары. По району шли тревожные слухи – у кого-то картофель сгнил, у кого-то сгорел от невыносимой суши. И пошла, плясать деревня, глядя друг на друга, наперегонки сельчане, надрывая пупки, выворачивая глыбы земли, копали картофель, запасаясь впрок вторым хлебом.
Лопаты с трудом вгрызались в спекшуюся, превратившуюся от жары в каменный монолит почву. В такой земле рекордный урожай вырастить было невозможно, но ударенный морозом, истерзанный жарой, сжатый твердью почвы, картофель всё-таки дал средний урожай. Цены на областных рынках держались на невиданной для августа высоте – средний картофель шел по 20 рублей, мелкий по 15 за килограмм, и село зарабатывало свою маленькую копейку. К концу августа цены снизились до 10-12 рублей, но в отличие от предыдущих лет вдоль областных автодорог с вёдрами картофеля стояло незначительное количество сельских продавцов. Те из сельчан у кого не было денег даже на подорожавший хлеб, от безъисходности продавали картофель по 50 рублей за ведро, остальные просили 80, а то и 100. Все понимали, картофель не уродил, и зимой цены повысятся.
Но не все в селе запаслись картофелем впрок: некоторые по привычке прошлых лет на сутки оставили вырытый картофель подсохнуть на огородах, и небывалая жара сделала своё злое дело. Позже этот картофель в сараях и погребах превратился в однообразную клейкую гниющую массу – столько труда вложили, а в результате остались у разбитого корыта. Хоть плачь, хоть головой об стенку бейся, хоть волком вой, а изменить ничего уже нельзя, неожиданно часть сельчан, из продавцов картофеля превратилась в его покупателей.
С севом озимых тоже не заладилось: засуха превратила почву в подобие растрескавшейся асфальтовой площадки не пригодной для сева, и концентрация влаги в земле была близка к нулю. Конечно, до середины сентября, когда прекращается сев озимых культур, еще было время, но будущее урожая 2008 года уже вызывало серьёзное опасение. Посеять вовремя пшеницу пока не представлялось возможным: день шел за днём, неделя за неделей, а жара не спадала.

В конце августа в кабинет Борского пришел посоветоваться фермер Орлов, который поведал о севе озимых в районе. С его слов получалась любопытная картина: весной и осенью 2007 года производителям зерна государство начало компенсировать расходы на ГСМ. Фермеры указывали посевные площади, засеянные зерновыми, и данные подавали в управление сельского хозяйства при администрации района. Эти данные проверялись и через управление сельского хозяйства, фермерам и другим производителям выплачивались компенсации расходов на ГСМ, израсходованные при посевных работах. Двуреченский район деньги для выплаты компенсаций получал из министерства сельского хозяйства Заволжской области.
Соответственно, чем большие площади засевались, тем больше денег полагалось в виде компенсации. Орлов пояснил:
- У меня земли 100 гектар, из них я озимыми засеял половину, а весной 50 га засеял яровой пшеницей. Озимые уродили на славу, а яровые сгорели. В июле перекуп давал за кило пшеницы 6 рублей, потом сбросил цену до 4-х. По такой цене я продавать пшеничку не намерен, я даже с долгами не смогу рассчитаться, и зерно припрятал до лучших времён, пока цена не поднимется до 8-10 рублей. При таких условиях озимые я в этом году сеять не буду, третий кредит брать, сил уже нет.
Михалыч, есть такая схема – я ничего не сею, а в управление сельского хозяйства пишу, что посеял 400 гектар озимой пшеницей, и прошу возместить мне расходы по ГСМ, пишу, мол, засеял 100 га своей пашни и 300 га арендовал у односельчан. В управлении составляют справку, что я действительно засеял озимыми культурами 400 га, и выплачивают мне определённую сумму, из которой я 75% возвращаю в виде отката. Весной составляется акт гибели посевов озимой на 400 га, и всё шито-крыто.
- Юрьич, а что ты от меня хочешь услышать?
- Ты, Михалыч, мне объясни по такой схеме в тюрьму сесть можно?
- Прямая дорога на нары, не сомневайся: мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана или злоупотребления доверием группой лиц по предварительному сговору. Статья 159 часть 2 УК РФ, до пяти лет лишения свободы.
- У меня двое деток малолетних, я на нары не хочу! Я ведь и так заработаю, по честному, и буду спать спокойно.
- Юрьич, это что же опять колхозные времена возвращаются? Опять приписки и бесконечные кражи?
- Похоже, Михалыч, возвращаются, откуда ушли, туда и пришли! Мы тут фермеры между собой базарили, некоторые по такой схеме всё же работают. В районе на этот год управление планировало засеять озимой пшеницей 18 тысяч гектар. Ты видишь жара, какая стоит? Почва как глыба спеклась, если её сейчас плугом пахать, то одни куски будут, и борона их не разобьёт. Сеять нельзя! На песчаных почвах, без влаги сейчас одна пыль. На песчаниках начали сев озимых, но если дождя в ближайшие недели не будет, зерно может сгореть, и рисковать никто не хочет. Вот, Михалыч, и считай сам – в районе посеяли 3 тысячи гектар, а управление отчиталось в область уже за 12 тысяч. Бабки они ведь всем нужны!
- Далеко мы так пойдём!
- Этот год озимые неплохо уродили, грех жаловаться. А вот яровые культуры и подсолнечник здорово подвели, где полностью посевы сгорели, где наполовину, а где на майской жаре сорняк яровые забил. В целом урожай неважный, а управление в область доложило об отличном урожае, больше, чем в прошлом году.
- Юрьич, а зачем им эта липа нужна?
- Что же, Михалыч, сам догадаться не можешь? Ведь по весне бабки на ГСМ пилили, по отчетам явно завысили посевные площади, а по осени приходится завышать объём урожая: иначе подозрительно будет, столько бабок хапнули, а отдачи никакой нет. Кроме того, сейчас модно быть на хорошем счету у начальства, лучше быть победителем, чем неудачником!
- Юрьич, ведь мы это всё при коммунистах проходили, тогда звучали победные рапорта о рекордных урожаях, привесах и надоях, а на прилавках магазинов было пусто, шаром покати.
- Новое – это хорошо забытое старое!

Слушание дела Синицкого и Смирнова было назначено областным судом на середину сентября.
Адвокат Аринштейн уехал в область к сыну заранее. Вечером накануне судебного заседания он встретился с председателем судебной коллегии по уголовным делам Заволжского областного суда Лисиным. Одноклассники, много лет поддерживавшие товарищеские отношения, сидели в ресторане, ужинали и рассуждали о жизни.
Аринштейн рассказал историю своего сына, который уезжает в Австрию из-за вызывающего поведения сотрудника милиции и незаконного лишения, водительских прав. Его интересовало, может ли Лисин в надзоре отменить постановление мирового судьи о лишение прав.
Лисин ответил, что ничем помочь не сможет, поскольку все надзорные жалобы по водительским правам рассматривает лично председатель областного суда, который все до одной жалобы оставляет без удовлетворения: лишение прав в области сейчас большая политика, чуть ли не главный показатель работы судов. Просить Валейко бесполезно, так как он боится за себя, ему 70 года, он уже 22 года председатель областного суда, и опасается, что ему скоро предложат уйти в отставку. Он давно стал местным царьком, и всем без исключения судьям навязывает свою волю: не нравится, увольняйся, вот и вся независимость судей. Валейко больше всего боится областного прокурора и начальника ГУВД, старается с ними не ссориться, во всём идет у них на поводу, боится, что они его подставят. Не переносит оправдательные приговора, оценивает их как удар по престижу силовиков, кричит и топает ногами. За последних несколько лет в области практически нет ни одного оправдательного приговора. Свой маразм он навязывает всем судьям области, и ничего они сделать не могут, ведь только на словах они независимы при принятии решений.
-Виктор, эти парни по моему делу, Смирнов и Синицкий никого не убивали, а уже до суда известно, что их посадят, и, причем надолго.
- Да, Борис, не сомневайся, Валейко не даст вынести оправдательный приговор. Надейся только на Верховный Суд, в нашей области ты ничего не добьёшься. Мы сейчас судим по принципу – они убивали или нет, какая разница? Убийство на самом деле было? Да, было! Значит, кто-то должен сидеть, обязательно должен! Иначе у силовиков будет брак в работе, а в наше время – это не допустимо.
Знаешь, иногда к нам в кассацию приходят такие дела, что сразу видно – осужден невиновный. Идем к Валейко, мол, так и так, надо приговор отменять, а дело прекращать. А он говорит: « Много на себя берете. Никаких отмен, власть требует стабильность!» При этом указывает пальцем на потолок.
Знаешь, Борис, что такое стабильность судопроизводства в Заволжской области? Это когда за каждое преступление кто-то сидит в тюрьме, и все приговора оставляют без изменений! А виноват он или нет, сейчас никого не интересует. Вот так мы и судим, к сожалению, и пока Валейко не снимут, так и будем судить.
- Жалко мне тебя, Виктор. Перед Богом за всё это беззаконие придется отвечать, а вашему Валейко гореть в аду ярким пламенем! А ты-то сам, что скажешь на Страшном Суде? Ты-то сам об этом думаешь, когда невиновных людей в тюрьмы отправляешь?
- Думаю, Борис, думаю, я с Нового Года в отставку ухожу, уже заявление написал. Эх, не так я хотел свою карьеру закончить, не на такой грустной ноте.
Один мудрец сказал, что в жизни нашей есть четыре суда: один – это тот где я работаю, которому отдал всю свою жизнь, государственный суд, второй – это суд людей, их мнение, людской суд. Третий – это Божий Суд, а четвертый – это суд собственной совести, это свой личный суд над своими же поступками. Так вот из-за этого четвертого суда я и ухожу, не могу больше.
- Виктор есть еще суд истории, и каким будет его вердикт пока не известно.
Они еще долго говорили, вспоминали своих одноклассников, многие из которых уже ушли в мир иной. Грустной получилась беседа этих двух пожилых людей, которые не виделись многие годы.

На август приходилось три религиозных праздника: 14 августа Происхождение Животворящего креста, 1-й спас, 19 августа Преображение Господне, 2-й спас, а 28 августа Успение Пресвятой Богородицы.
В эти ночи Ремнев не спал и постоянно находился на связи со своими агентами, которым приказал в это время активизировать наблюдение, и немедленно сообщать ему обо всех передвижениях подозрительных лиц.
Ночь на 14 августа прошла спокойно.
В 23 часа 18 августа Ремнёву сообщили, что к Валентину Петрову приехал брат, оставил машину, и они вдвоём пешком пошли в парк, где в апреле была убита дочь Петрова. Ремнёв немедленно перегруппировал своих агентов, поручив двум из них вести непрерывное наблюдение за двумя входами в парк и сообщать ему обо всех передвижениях, а сам он с оружием расположился вблизи от третьего входа в парк. Началось томительное ожидание: всю тихую и тёплую августовскую ночь свистели цикады, временами оставляя в небе яркий след падали метеориты. За короткую летнюю ночь ни один человек в парк не зашел, и перед самым рассветом братья Петровы вышли из парка и отправились домой.
Ремнёв снял наблюдение, и задумался, чтобы всё это значило? Кого Петровы ждали в парке: жертву или маньяка? В принципе могло быть и так и этак, но чем больше он думал, тем сильнее склонялся к выводу, что братья Петровы в парке всё-таки ждали маньяка. Ремнёв понимал, что в недавнем разговоре с Петровым адвокат Борский допустил непростительную ошибку, и прямым текстом сказал Петрову о его возможной причастности к убийствам. Петров видимо закусил удила, и решил доказать, что к убийствам он не имеет никакого отношения.
Могло быть и по-другому, потеряв дочь, Петров сделал поимку маньяка главной целью своей жизни. Как бы там ни было, у Ремнева были все основания предполагать, что братья Петровы также как и он, сам заняты поиском убийцы, и видимо он с ними находится по одну сторону баррикад. Поговорить с ними прямо он не мог, и с досадой осознавал, что, будучи дилетантами, в решительный момент они могут здорово ему помешать. Вероятность их причастности к убийствам была минимальной, поскольку маньяк всегда одинокий зверь и парой не ходит, но, профессионально Ремнёв понимал, что полностью исключить причастность братьев к убийствам всё же было нельзя. Поэтому он решил не снимать наблюдение за Валентином Петровым.
В ночь на 28 августа всё повторилось вновь. Всю ночь братья Петровы пробыли в парке, а Ремнёв возле выхода из него. За ночь в парк ни один человек не зашел.
На сентябрь приходилось три больших религиозных праздника: 11 числа Усекновение главы Иоанна Предтечи, 21 сентября Рождество Пресвятой Богородицы, 27 сентября Воздвижение Честного Креста Господня.

 

[vashzema]

ГЛАВА 35

В понедельник 10 сентября Ремневу сообщили о вечерней прогулке майора Краснеева по парку в райцентре Двуреченск. Раньше за ним этого не замечалось. Ремнев оценил этот факт двояко – это могла быть проверка местности, так сказать подготовка к новому убийству, а могло быть и передвижение по кругу с целью избавиться от хвоста. Он приказал следившему немедленно прекратить наблюдение, и сразу же послал в парк другого агента.
Ближе к полуночи Ремневу сообщили, что Краснеев вышел из дома, и пошел в направление парка. Ремнев приказал агенту отстать, а двум другим поочередно двигаться наперерез Краснееву, но близко к нему не подходить. Сам Ремнев немедленно вышел из дома и двинулся в том же направление. Еще через 15 минут другой агент сообщил, что к Валентину Петрову приехал его брат, и они вдвоем пошли в сторону парка, при этом Валентин кому-то звонил по телефону – это уже становилось интересным и опасным одновременно. Ремнев приказал всем своим агентам в парк, ни при каких условиях не входить, но оставаться на подступах к парку и продолжать наблюдение за окрестностями, а в случае стрельбы немедленно вызывать милицию, но самим не светиться, и уходить.
В момент, когда Ремнев подошел к парку, он уже знал, что и Краснеев и братья Петровы вошли в парк. Сняв пистолет с предохранителя, он осторожно пошел за ними.
В парке было совершено тихо и темно. Привыкнув к темноте, он медленно и бесшумно двигался в глубь парка.
Завибрировал телефон, и Ремнев узнал, что в парк вошла пьяная молодая девушка, которая шла с таким же пьяным кавалером, еле стоявшим на ногах, и упавшим возле самого входа в парк.
Ремнев спрятался за деревом и, пропустив постоянно оглядывавшуюся, явно перепуганную девушку вперед себя, медленно пошел за ней. Парк располагался вокруг пруда, асфальтовая дорожка, так же шла по кругу, и упиралась в ручей, через который имелся мостик. От мостика в обе стороны шли прямые дорожки, выводившие на разные улицы поселка. Ремнев, не мог знать, где находились Краснеев и братья Петровы, с его стороны пруда или противоположной.
Нервы натянулись как струна, привыкшие к темноте глаза подозрительно осматривали каждое дерево. Ремнев двигался медленней девушки, и постепенно отставал от неё, и только стук её каблучков по асфальту нарушал ночную тишину. Когда девушка уже подходила к мостику, и удалилась от Ремнева метров на 50, его охватило чувство смертельной опасности, он уже не сомневался в близости убийцы. В этот момент девушка вскрикнула, и он услышал глухой звук удара: нападение началось.
Ремнев стал медленно сближаться с убийцей. Через несколько секунд он услышал крик Валентина Петрова: « Стоять, сука! Пришла твоя смерть, маньяк гребанный!» Одновременно раздались два выстрела, Ремнев услышал шум, и увидел бегущего в его направлении мужчину. За ним бежал второй мужчина, который еще дважды выстрелил в убегавшего: бежавший мужчина упал, и догоняющий выстрелил в лежавшего.
Сориентировавшись, Ремнев стал стрелять на поражение во второго мужчину, а, расстреляв всю обойму, и, вставив новую, вышел из-за дерева. В свете фонаря он увидел убитого Краснеева с пистолетом в руке. В убегавшем мужчине узнал Сергея Петрова, который был ранен в живот и ногу. Петров сказал ему, что Краснеев напал на девушку, а затем убил его брата Валентина. Ремнев на себе дотащил Сергея к мостику, возле которого без сознания с раной на голове лежала девушка, а рядом тяжело раненный Петров.
Вдалеке завыла сирена милицейской машины. Ремнев позвонил свом агентам и приказал немедленно уходить. Затем он позвонил следователю Зубову, разбудил его, сообщил о случившемся, и попросил приехать для осмотра места происшествия, и принятия решения по делу. После позвонил на ночной телефон Волкова: трубку взял охранник, которому Ремнев сказал, что он убил маньяка и попросил разбудить олигарха. Еще он позвонил Борскому, которого позвал на место убийства в качестве своего адвоката. Через пару минут позвонил сам Волков, и взволновано спросил:
- Как фамилия убитого?
- Майор Краснеев.
- Он точно мёртв?
- Мертвее не бывает!
- Я немедленно выезжаю!
Подъехавшим сотрудникам милиции Ремнев предложил увезти в больницу братьев Петровых и девушку, сообщить Тряпову и прокурору, оцепить парк, и до приезда Зубова туда никого не пускать, и ничего не трогать.
Тряпов, Красильников и Борский приехали одновременно, и Ремнев сообщил им, что на место едут Волков и Зубов, который приказал ничего не трогать. Тряпов спросил, откуда у Ремнева оружие, и, узнав, что пистолет наградной, больше ничем не интересовался, куря одну сигарету за другой.
Тряпову было не до любопытства: у него на душе скреблись кошки – две недели назад было открытие осенней охоты на водоплавающую дичь, но впервые за шесть последних лет, ни один начальник с ГУВД области не позвонил, и не приехал. Не приехали соратники главы района, и все домики в поселке Заозерном стояли пустыми, а это был дурной знак. Совершение убийств девушек сотрудником отдела, тоже ничего хорошего руководству РОВД не сулило.
Прокурор Красильников был искренне рад уничтожению маньяка. Он понимал, - самое страшное уже позади, через несколько месяцев всё забудется, и районная прокуратура вновь будет на очень хорошем счету в области.
Борский успокаивал Ремнева, говорил о необходимой обороне, но сам Ремнев уже не был взволнован, сильное напряжение прошло. Его сейчас больше всего интересовало, каким образом в парке оказалась девушка, в случайность он не верил.

На рассвете пришли машины из области. Старший следователь по особо важным делам Следственного комитета Заволжской области Зубов начал осмотр места происшествия. Он снимал место происшествия на видеокамеру, рисовал какие-то схемы, изымал стреляные гильзы, вместе с экспертом и понятыми осматривал труп Краснеева.
Из карманов некурящего Краснеева было изъято две пачки сигарет PARLIAMENT и WINSTON, в каждой из которых отсутствовало по три сигареты. Были изъяты две шелковые удавки, металлический кастет прямоугольной формы с четко выраженной ребристой поверхностью, две пары резиновых перчаток, восемь презервативов, и пакетик порошка темно - коричневого цвета с резким запахом. Были изъяты пистолет Краснеева, и наградное оружие Ремнева.
Стоявший в стороне Волков, стиснув зубы, сказал: « Собаке, собачья смерть!», и показывая рукой на труп Краснеева в милицейской форме, попросил Зубова выяснить, каким образом маньяк мог работать в милиции, и принять меры к наказанию виновных должностных лиц. Зубов согласно кивнул головой.
От этих слов у Тряпова по спине поползли мурашки, он прекрасно понимал, что эта просьба будет продублирована губернатору, а им начальнику ГУВД, который поспешит выслужиться, и жестоко, вплоть до снятия с должности, накажет руководство районного отдела милиции.
Прокурор Красильников знал, что эта просьба его лично никак не коснется – прокуратура не осуществляет надзор за кадровой работой милиции. Но не дай Бог, начнут копать глубже, и поднимут прекращенные лично прокурором два уголовных дела в отношении майора Краснеева.
Борский подошел к Волкову, и ознакомил его с написанными на имя следователя Зубова ходатайствами о проведении судебно - медицинской и судебно - химической экспертиз с целью установления возможности причинения ран на голове убитой Волковой именно кастетом, изъятым у Краснеева. В ходатайствах указывалось на принятую, на себя Волковым обязанность оплатить дорогостоящую экспертизу. Волков подписал ходатайства, он знал, что срезы ран с головы его дочери хранились в морозильнике морга.
Олигарх выглядел уставшим, 29 августа исполнилось 40 дней со времени убийства дочери. Вместе с тем он понимал, что задача, которую он ставил перед собой все эти дни, уже выполнена – убийца его дочери, не только найден, но и уничтожен. Теперь было очевидно отсутствие заказа конкурирующих фирм.
Труп Краснеева увезли в морг, где приехавший из области эксперт делал вскрытие.
Следователь Зубов, допросив Ремнева, уехал в больницу допрашивать Петрова и девушку. Приехавшие с Волковым корреспонденты областной газеты готовили разгромную статью про работу двуреченской милиции. Они пытались взять интервью у Борского и Ремнева, но оба отказались говорить с прессой: при этом Борский сослался на адвокатскую тайну, а пенсионер Ремнев поведал о совершено случайном нахождении в этом месте в это время и заявил о своей полной неосведомленности о происшедших событиях.
Волков пригласил Борского и Ремнева в свою машину, где вручил им обещанную премию, и поведал, что вчера вечером Татьяна Белова сообщила ему имя убийцы Акимовой и Ивановой.
- Если не секрет, то кто же убийца? – спросил Ремнёв.
- Майор Краснеев, и для вас это не секрет, а лишние уши нам не нужны. Белова боялась, что он убьёт её и дочь, истерически боялась. Оказывается, её муж разбился в ДТП, именно из-за Краснеева, но они доказать ничего не смогли, и дело на Краснеева прекратили. Беловой было очень жалко Акимова и его мать, но сказать правду она не смогла из-за страха, липкого, жуткого страха. Я гарантировал ей безопасность, но вы меня опередили. Ну, что же, как говорится: собаке, собачья смерть! Премного вам обоим благодарен за помощь! Моя совесть чиста!
Вернувшись из больницы Зубов, сообщил, что девушка – это ближайшая подруга убитой Галины Петровой, и в парк пришла по просьбе Петрова, который гарантировал ей безопасность. Для храбрости немного выпила, но по дороге к ней пристал какой-то сильно пьяный незнакомый парень, упавший перед самым входом в парк. Валентин Петров находился в реанимации, а его брат подтвердил слова девушки, и добавил, что вместе с Валентином они решили поймать маньяка, и вдвоём упросили девушку исполнить роль подсадной утки на очередной религиозный праздник.

А жизнь продолжалась: сельчане убирали урожай овощей, консервировали их, продавали излишки, зарабатывая на обучение детей, и готовясь пережить длинную зиму. Но на этот раз криминальные новости из райцентра на время выбили их из колеи и прервали мирный созидательный труд. Вновь зазвонили все телефоны в районе, и снова во всех ближних и дальних селах гонцы шли из дома в дом. Во всех магазинах, лавках, просто на улице обсуждались последние кровавые события, а опубликованная в областной газете статья под названием: « Маньяк в милицейской форме », подлила масла в огонь.
Теперь уже никто из сельчан не защищал двуреченскую милицию, все ругали её работу, на чем свет стоит: ведь милиция не только не нашла маньяка, но и сама в своих рядах вырастила кровавого убийцу, незаконно возбудила уголовные дела против невиновных парней – Акимова, Синицкого и Смирнова. Сельчане уже не верили в их вину. Перемыли кости и председателю суда Сытову, незаконно осудившего Акимова, досталось и местным прокурорам, а они куда смотрели, стражи закона?
Теперь все были уверены – областной суд оправдает невиновных парней, ведь там, в области судьи поумнее районных будут, там наверху дураков-то нет! Село кипело, негодовало и злорадствовало – ну, теперь – то уж наверняка Берёзкина с Тряповым с треском выгонят с работы! Хватит, мол, им людей обирать, и невиновных в тюрьмы сажать, хватит!
Жара спала в середине сентября, и ей на смену пришли бесконечные дожди, резко похолодало. В лесах района начался сезон грибов, и многие принялись собирать маслята, которые консервировали в маринованном и жареном виде, а излишки шли на продажу.
Из теленовостей сельчане узнали важную для себя новость – арктический антициклон принёс в Подмосковье первые ночные заморозки, а значит, через пару дней и у нас в Поволжье будут. Вот тебе и бабье лето! Слух о надвигающейся опасности шел из дома в дом, и пошла, плясать деревня! В грязи, на месяц раньше срока, сельчане выкапывали свеклу и морковь, убирали с огородов остатки огурцов, невызревшие зелённые помидоры, перец, тыквы и арбузы, оставляя на грядках только капусту. В ночь на 15 сентября в район пришли заморозки минус 2 градуса, а затем опять бесконечные дожди. Вот таким выдался неурожайный 2007 год в Двуреченском районе Заволжской области, в зоне рискованного земледелия. Заморозки накрыли его 11 июня и 15 сентября, а между ними стояла невыносимая жара. Собранный урожай был ниже среднего и гарантировал рост цен почти на все продукты питания. Только за счет этого роста село могло улучшить свой уровень жизни, ведь при низких ценах это сделать невозможно!
Впервые, с тех пор как развалился Советский Союз, сельчане имели реальную возможность заработать за счет высоких цен на зерно. Припрятав пшеницу, некоторые фермеры ждали, дойдёт ли закупочная цена до 10 рублей за кило, или власть проведёт зерновую интервенцию и снизит цены. От этого в значительной степени зависело благосостояния села, его будущее. В какой-то степени от этого зависело и будущее города, ибо цены на хлеб в России зачастую имеют политическое, а не экономическое значение. Как бы там ни было в результате этого ожидания, в районе из 18.000 гектар пашни запланированных под сев озимой пшеницы, было засеяно только 6.000 га.
Когда во время работ по хозяйству, невыносимо болят руки и ноги, не разгибается спина, стучит в висках, туманится взгляд в залитых потом глазах, многие сельчане ни за что не согласятся с рекламой: « Хорошо иметь домик в деревне!»
Когда окончен сезон, убран и переработан урожай, когда проходит боль и нормализуется взгляд, когда убраны на хранение лук и чеснок, тыквы и сушеные белые грибы, а в погребе в ящики сложены яблоки зимних и осенних сортов, в коробах лежат картофель, морковь, свекла, висит, привязанная за корненожку капуста, на стеллажах расставлены банки с консервированными огурцами, помидорами, салатами и приправами, маринованными маслятами, жареными опятами, джемами, вареньями, компотами, соками, на полу стоят 10-литровые баллоны с чистым, как детская слеза яблочным, смородиновым и малиновым вином, и бочонки с солеными груздями, баклажанами и арбузами, когда знаешь, что всё это выращено тобой без химии и ядов, обработано без применения консервантов, и не вредно для здоровья, когда осознаешь свою продовольственную безопасность и независимость от других, только тогда, не грех согласиться с рекламой: « Хорошо иметь домик в деревне!» Да, когда ты ни от кого не зависишь – это действительно хорошо!

А Заволжский областной суд тем временем рассматривал дело по обвинению Смирнова и Синицкого в убийстве Петровой. Суд был закрыт для прессы и слушателей, в связи с исследованием интимных сторон жизни. Парни отказались от своих признательных показаний на следствии, и утверждали о своей непричастности к убийству Петровой.
85-тилетняя бабушка Смирнова уверено утверждала, что её внук в ночь убийства спал дома и никуда не уходил, но судья огласил показания бабушки на следствии, и сухо спросил:
- Почему в ходе следствия вы не говорили об алиби вашего внука?
- Как не говорила? - удивилась старушка, - я и Тряпову, и Сиротину говорила, что внук в ночь на Благовещение Пресвятой Богородицы спал дома.
Она, честно отработав всю свою жизнь дояркой, даже представить себе, не могла, что подполковник милиции и следователь прокуратуры умышлено, исказили её показания на следствии, пропустив её утверждения об алиби внука. Зачем силовикам было указывать на алиби, и создавать себе лишние проблемы в суде, они ведь прекрасно знали, что старушка поверит в их безупречную честность, и подпишет протокол допроса, не читая.
Адвокаты Аринштейн и Ирокезов утверждали о невиновности парней, о применении к ним психического насилия, оспаривали выводы психолого – вокалографической экспертизы, ходатайствовали о вызове и допросе экспертов, с целью выяснения вопросов о примененных ими технологиях, и проведенных исследованиях. Адвокаты ходатайствовали о допросе старшего следователя по особо важным делам Следственного комитета Зубова по факту убийства майора Краснеева, просили суд истребовать и осмотреть кастет, изъятый у Краснеева, провести экспертизы с целью установления возможности причинения указанным кастетом ран на голове убитой Петровой. Эти и многие другие ходатайства стороны защиты были отклонены судом, как надуманные и не имеющие отношения к делу, и лишь направленные на затягивание судебного процесса.
Суд несколько раз откладывался в связи с неявкой представителя потерпевшей Валентина Петрова, но он все еще находился в реанимации, и, огласив его показания на следствии, суд решил рассмотреть дело в его отсутствие.
Отвод, заявленный адвокатами всему составу суда, в связи с личной заинтересованностью судей в постановлении по делу исключительно обвинительного приговора был отклонен судом как надуманный и несоответствующий обстоятельствам дела. В постановлении об отклонении отвода судьи указывали на свою полную беспристрастность, объективность и личную незаинтересованность в исходе дела.
В середине ноября был оглашен приговор: Заволжский областной суд признал Смирнова и Синицкого виновными в убийстве Петровой группой лиц, сопряженным с изнасилованием, и назначил каждому из них наказание – 18 лет лишения свободы. Доводы парней об их невиновности были оценены судом как надуманные, направленные на уход от ответственности за содеянное. В основу приговора были положены их признательные показания в ходе предварительного следствия, якобы полностью подтверждающиеся всей совокупностью добытых по делу и исследованных судом доказательств. Предыдущее условное наказание было заменено реальным и окончательно, путем частичного сложения наказаний, каждому из парней назначили наказание – 20 лет лишения свободы в колонии строгого режима.
Бабушка Смирнова, услышав приговор, и поняв, что ей больше никогда не суждено увидеть внука, схватилась за сердце и медленно осела на пол в зале суда. Судебные приставы вызвали скорую помощь, которая увезла старушку в больницу, где она тихо скончалась. Тело увезли в Двуреченск, и за неимением родственников похоронили всем миром.

 

[vashzema]

ГЛАВА 36

И вновь уже в который раз звонили телефоны во всех ближних и дальних селах района, и люди шли из дома в дом: район кипел, бурлил и негодовал, как же так получилось – девушек убивал Краснеев, а простые сельские парни получили 40 лет лагерей на двоих? Выходит, и в области ни в чем не захотели разбираться? А мы-то здесь глупые в своём селе на них надеялись, верили им, а получилось зря!
Подоспела новость, подлившая масла в огонь – начальник областного УВД объявил начальнику РОВД Берёзкину и его заместителю Тряпову строгие выговоры и лишил их премии по итогам работы за год. Село возмущалось, как же так? Убийцу не нашли, невиновных парней осудили, и за это всё только выговор? Премии их лишили? Да эти крохоборы себе и так наберут!
Похороны бабушки Смирновой совпали с похоронами Валентина Петрова, который умер в областной больнице, так и не приходя в сознание, так и не узнав, что он исполнил свою кровавую клятву, данную на могиле дочери, что благодаря нему убийца девушек был уничтожен. Петров отомстил за смерть своей горячо любимой Галины, внеся весомый вклад в установление личности убийцы, и не минуты не колеблясь, отдал жизнь при попытке его задержания.
На похороны пришли практически все жители поселка Двуреченский. Отец Николай отпел усопших в поселковой церкви, и из церкви траурная процессия медленно двинулась в сторону кладбища. Администрация района, где работал Петров, оплатила приезд из города духового оркестра, машины ГИБДД и ДПС перекрыли всё движение на улицах посёлка. Люди шли и плакали, гробы несли друг за другом, тихо играл оркестр, скорбно пел церковный хор. Петрова похоронили рядом с любимой дочерью, а бабушку Смирнову недалеко от них. Безутешно рыдали вдова и мать Петрова, спрашивая покойного, на кого он их оставил? У бабушки Смирновой родственников в посёлке не было: её родная дочь давно спилась, и где-то бомжевала на бескрайних просторах России, а её внук ближайшие 20 лет являлся постояльцем мест не столь отдалённых. Пенсионер Ремнев, адвокаты Аринштейн, Борский и Ирокезов вместе шли за гробом, вместе поминали усопших в кафе, а после поминок еще долго разговаривали в доме Ремнёва, где Ирокезов уверено доказывал:
- Хороший мужик был Валентин, а погиб напрасно! Без него Краснеева поймали бы, без него!
- Держи карман шире, - резко и зло ответил Ремнев, – кто бы поймал, кто его вообще ловил-то? Как наши менты его искали, вы все видите на примере Акимова, Смирнова и Синицкого. Никто его не ловил, вообще никто!
- Ты, Петя, его и поймал бы, – примирительно и тихо заметил Аринштейн.
- Борис Моисеевич, я бы его не поймал, - возразил Ремнев. – Я там вообще случайно оказался, а вот Петров его ловил, он и девушку туда привел, а без девушки ничего бы не было. Встретились бы мы все в парке и всё: дальше ничего бы не было, просто разошлись бы по домам. Если бы не Петров и его девушка наш маньяк в милицейской форме еще долго бы убивал.
- Никакой Краснеев не маньяк, - твёрдо заявил Ирокезов,- он психически здоров, а под маньяка только маскировался. Он просто очень злой, жестокий, гнусный и подлый человек, а вернее зверь, и девушек он убивал, чтобы отомстить Березкину, который снял его с работы в уголовном розыске. Он знал, что за нераскрытые убийства Березкина, в конце концов, уволят, а он вернется в районный уголовный розыск.
- Страшно всё это, - с горечью в голосе сказал Аринштейн, - очень страшно.
Аринштейн и Ирокезов были до предела возмущены неправедным судом над парнями, и оба уже подали кассационные жалобы на приговор.
- Я не отступлю, - уверено заявил Ирокезов, - все инстанции пройду, вплоть до суда в Страсбурге! Это же полный беспредел!
- Нет, - зло ответил Борский, - это никакой не беспредел! Это дело сталинского генерального прокурора Вышинского живет и побеждает, а сам он и сейчас живее всех живых! Его фраза: « Признание вины – есть царица доказательств», звучит почти во всех приговорах всех судов нашей области. Говори в суде, что хочешь, суд всё равно положит в основу приговора признательные показания, выбитые в ходе следствия: признание вины есть самая прямая и короткая дорога в тюрьму.
- Как ты думаешь, Михалыч, эта практика у нас вообще когда-нибудь кончится? – спросил Ирокезов.
- Откуда я знаю, я законы не пишу. Возьмите дело ваших парней: сначала их заставляют признаться в убийстве, которое они не совершали, затем проводят психолого – вокалографическую экспертизу, и эксперты за хорошие деньги услужливо пишут заключение – парни дают показания путем естественного припоминания событий, участниками которых они были. Всё круг замкнулся, по делу никаких доказательств, кроме показаний парней нет, ни одного свидетеля нет, а срок 20 лет лагерей каждому есть! Незаконные осуждения в нашей области будут продолжаться до тех пор, пока власть не изменит закон, и не установит правило по которому, никакие показания обвиняемого в ходе следствия, если он от них отказывается в суде, доказательствами не являются, и не важно, даны они в присутствии адвоката или без него.
- Сережа, - грустно заметил Аринштейн, - ты дело говоришь, но это всё когда еще будет? Мы ведь и не доживем! А я вот недавно разговаривал с одним большим начальником с областного суда, и он прямо сказал, что главное у нас в области – это стабильность, если есть преступление, значит, кто-то должен сидеть в тюрьме, направили дело в суд, значит, должен быть обвинительный приговор, и никаких шараханий, никаких оправдательных приговоров, как раньше было. Теперь стабильность превыше всего, стабильность во всём! Главное достижение очень стабильная работа наших областных силовых структур – сейчас все приговора обвинительные!
- Увы, - задумчиво заявил Борский, - мир развивается по спирали, и на смену стабильности всегда приходит дестабилизация.
- Ты прав, Михалыч, - уверено продолжил Ирокезов. - Раньше на любой праздник наши сельчане действительно радовались, гуляли, пели песни, танцевали, одним словом жили. А сейчас существуют, поскольку отсутствует уверенность в завтрашнем дне, уже давно никто не танцует, и не слышно больше песен у нас на селе. У меня сейчас вся надежда на новый Следственный комитет, ведь надзор и следствие разделили. Может быть, теперь изменится позиция прокурора в суде?
- Изменится, не изменится, какая разница? – спросил Аринштейн, - я прожил жизнь и помню слишком много разных изменений: я помню, как отец ушел на фронт, и больше мы его никогда не видели, а я – маленький пацан, вместе с матерью в 1941 году бежал из Одессы на Кавказ, было страшно, мы уже тогда знали, что фашисты убивают всех евреев и цыган. Я помню Великую Победу и великое народное ликование! Я помню, как умер Сталин, и огромное, неописуемое и неподдельное народное горе, помню, как Хрущёв развенчивал культ личности, и обещал построить коммунизм в 1980 году, помню полное недоумение и непонимание народом переписывания истории, выноса тела Сталина из мавзолея, сноса его памятников. Помню, как поднимали целину, и как Юрий Гагарин полетел в космос, помню, как снимали Хрущева, и как партия обещала всем дать квартиры до 2000 года. Помню, похороны Брежнева, перестройку и развал СССР, помню, как в едином порыве с огромной верой в светлое будущее народ голосовал за Ельцина. Я прожил уже 73 года, и помню, как много нам обещали, но не помню, чтобы кто-то сдержал свои обещания: помню голод, холод, разруху и нищету, но не помню, чтобы когда-то наш народ жил хорошо. Нас всё время кормят завтраками: в 1980 году мы уже построили коммунизм, в 2000 получили по отдельной квартире, теперь в 2020 мы начнём хорошо и долго жить! Жизнь сделала меня пессимистом, и впереди ничего радостного я, увы, не вижу.
Мы опять, как всегда, в гордом одиночестве, растеряв друзей и союзников, идём своей дорогой в никуда, надеясь лишь на высокие цены на нефть и газ. Вы посмотрите по сторонам, мы только сырьё экспортируем, а всё остальное покупаем, но ведь любое сырьё когда-нибудь кончается, а что потом? Ведь, чем дороже нефть, тем активнее развитые страны ищут ей альтернативу, а если найдут, то к нам песец может подкрасться незаметно!
- Ну-ка, Борис Моисеевич, - засмеялся Борский, - расскажи, какой такой песец?
- Ничего смешного нет, в тундре такой ценный пушной зверь живёт – песец называется, подкрадывается к полярным птицам, прыгает и шею перегрызает. Если будем продолжать в том же духе, песец и к нам подкрадётся и прыгнет! Тогда уже будет поздно, что-либо делать.
- Борис Моисеевич, ты, о чем говоришь? – спросил Ремнёв.
- Как о чем, Петя? Мы уже почти растеряли научный потенциал, имеем самую низкую продолжительность жизни в Европе, питаемся невнятными подделками, в результате чего наши дети сейчас болеют в разы больше, чем раньше, и по детской смертности мы на передовых позициях. Нельзя же иметь такие огромные запасы пашни и пастбищных угодий, и почти полностью зависеть от импорта продовольствия! Ведь это всё делается не в интересах огромной страны, а ради монополизированной оптовой торговли, гребущей лопатой бабло на импорте продовольствия, а народ зачастую ест пищевой суррогат в красивой, современной упаковке, и ценами, как за настоящий продукт. Скажите мне, откуда может взяться молоко, если в стране дойное стадо в разы меньше, чем при СССР? Откуда всё это изобилие на прилавках творога, сметаны, сливочного масла, любых молочных и мясных продуктов? Овощи, и то из-за границы везём! А как мы относимся к экологии? Ведь проживание во многих городах очень скоро может стать опасным для здоровья и жизни, загазованность, промышленные выбросы, не пригодная для питья вода, и далее по списку.
- Подожди, Борис Моисеевич, - перебил Ремнёв. – Вот сейчас у нас выборы в Государственную Думу, зелённых к выборам не допустили, ни одна из допущенных партий не поднимает вопрос об экологии, да и народ пока к этой проблеме относится весьма скептически. Что на это скажешь?
- В этом году случился неурожай, впервые за всю историю человечества одновременно во всём мире. Никто этого не предвидел и не ожидал, но стоило природе во время не дать нам дождя, немного поднять температуру, и везде резко повысились цены на зерно, молоко, подсолнечное масло. Возможно – это уже результат изменения климата! И что мы все вместе взятые «хозяева» природы можем сделать? А ровным счётом ничего, а каждая отдельно взятая страна вообще беспомощна! Это всё результат нашего наплевательского отношения к экологии, ведь за всё в этом мире надо платить! За всё! Вот мы и платим повышением цен на продукты, и будем платить по нарастающей, пока полностью не изменим своё отношение к природе. Наши фермеры уже заметили закономерность – неурожайным является каждый третий год: 2001, 2004, 2007. Если это результат изменения климата, то ждём неурожай в 2010, 2013 и т.д. А если и дальше будем плевать на экологию, загрязнять атмосферу, то природа может ответить двумя неурожайными годами из трёх, а это будет означать, что песец уже подкрался!
- Борис Моисеевич, - перебил Ремнёв, - не пугай на ночь, глядя! Ты лучше скажи, кроме климата есть ли виновные в росте цен?
- Мужики, вы, что все слепые – наши мудрецы и аналитики уже нашли виновных во всех безобразиях – это оказывается сетевые торговые компании и перекуп! Это они – сначала наше сельское хозяйство развалили, дойное и мясное стадо под нож пустили, а этим летом нам такую жуткую жару устроили и дождей не дали. А еще эти друзья из Евросоюза отменили экспортные дотации на продаваемое нам молоко! Куда это годится? А если серьёзно, жалко мне наших фермеров – первый раз в жизни они могли хорошо заработать и подняться, а их так больно по рукам ударили. Не знаю я, что дальше будет, а, ты, Серёжа, как думаешь?
- Ничего хорошего не будет! Торговля и переработчики бабки имеют, а вот фермер нет, и его заморозка цен разорить может. А без него вообще ничего не будет, всё с Запада повезём. Как производитель отреагирует на эти события неизвестно, он ведь не будет кричать, и возмущаться, он всё тихо решит, и не дай Бог сократит посевные площади.
В Заволжской области и в нашем Двуреченском районе ситуация складывается критическая. Фермер, когда понял, что ему всё продают по мировым ценам, а зерно хотят купить по дешевке, пшеничку припрятал, в бане помылся, переоделся, и ждёт, когда закупочная цена вырастет. Он в долгах, как в шелках, и ему деваться некуда – только ждать роста цен, иначе он банкрот: озимые он не сеял, а самое страшное в том, что если до апреля он пшеницу по справедливой цене не сдаст, то и яровые сеять не будет. Людям не дано знать будущее, и мы не знаем, какой процент пшеницы припрятан производителями в районе, области, и тем более в стране. Если спрятано мало зерна, то это несущественно, а если много, то это очень серьёзно. Боюсь, что никто точных цифр не знает, неизвестно какую часть урожая приписали наши местные чиновники, и сколько в стране на самом деле убрано зерна. Если приписки есть только у нас – это одно, а если они есть и в других регионах, то ситуация значительно хуже, чем мы думаем. Меня пугает непонимание многими происходящих событий: ведь опросы общественного мнения показывают, что 42% граждан считают отечественного производителя и перекупа сельхозпродукции главными виновными в росте цен. Те, кто их кормит, те во всём и виноваты!
- А кто же еще виноват? – засмеялся Ирокезов. – За нашего производителя и перекупа можно только порадоваться, смотрите, какой экономической мощью они обладают, своими действиями вызвали резкий рост цен на продукты питания во всём мире! Что, ты, Михалыч, хочешь – люди в городах просто не ориентируются, и не понимают, что произошло. Они с ужасом видят в магазинах растущие цены, и по привычке ищут заговор и виновных, а им еще подливают масла в огонь. Ты вот лучше предвыборную листовку прокомментируй: « Требуем государственного регулирования закупочных цен! Спекулянт – перекупщик – враг села!»
- А, что собственно комментировать? Всё как в песне:
И вновь продолжается бой,
И сердцу тревожно в груди,
И Ленин такой молодой,
И юный Октябрь впереди!
Автор верный ленинец, живущий в городе, и слабо представляющий себе ситуацию в селе, нашел для села главного врага – перекупа! Вся экономическая связь между селом и городом держится на перекупе! Оторви перекупу голову, и производство продуктов питания может сократиться, а цены резко вырасти! Все налаженные хозяйственные связи придется срочно менять, а это большие деньги! Об этом автор листовки толи не знает, толи не хочет знать, и по привычке воюет с ветряными мельницами.
Фермер продаёт перекупу урожай и скот по закупочной цене, они её определяют вдвоём, исходя из обоюдного согласия. Листовка требует, чтобы при этой сделке присутствовало третье лицо – чиновник, регулирующий эту цену от имени государства. Это дорога в никуда – если цена будет низкой фермер не продаст, и резко сократит производство, а если цена будет высокой перекуп не купит. Во всех развитых странах вопрос давно решен, а мы как всегда ищем какой-то особый путь: а выход прост как божий день – необходимо срочно создавать зерновую и другие продовольственные биржи, на которых производитель всё сможет продать по белым схемам, по рыночным ценам, и заплатить налоги. Государство в лице госкорпорации должно присутствовать на этих биржах в качестве серьёзного игрока, а главное в урожайные годы, в качестве гаранта приобретения всей продукции по каким-то заранее установленным минимальным ценам. Необходимы крупные государственные запасы зерна, ведь в хороших условиях оно хранится 10 лет. Только при наличие биржи производитель будет работать по белым схемам, а перекуп навсегда исчезнет, но пока нет биржи, перекупа трогать нельзя!
Его уже и так до смерти напугали листовками и выступлениями в СМИ, и если он сейчас смоется, а такое развитие событий весьма вероятно, то не все производители без его кредитов смогут весной посеять яровые.
Только рынок и экономический интерес двигают вперёд экономическое развитие, а ленинский учет и контроль, государственное ограничение цен к изобилию не приводит, только к голоду, катастрофе и развалу державы. Всё в нашей богатой истории уже было: в 1927 году партия большевиков начала раскулачивание, и приказала крестьянам продавать продукты питания по самым низким ценам. Против спекулянтов, мешочников, перекупщиков применялась мера пресечения в виде расстрела, и всех этих врагов народа стреляли беспощадно, партия прекрасно умела это делать. Хозяйственные связи были нарушены, а результатом стал голод, от которого у нас погибли десятки миллионов людей, но почему-то все это забывают!
На этой грустной ноте адвокаты Аринштейн и Ирокезов разошлись по домам, а Борский остался пить с горя водку.
Налив рюмки, Ремнев провозгласил:
- Царство небесное тебе, Валентин Петров! Прости нас дураков, если что не так. Прости! Ты уже отмучился, тебе легче!
Выпили, Ремнев продолжил:
- Всё как-то по дурацки, дурацкий, грустный день, дурацкий, неурожайный год, дурацкие, глупые разговоры и дурацкие проблемы. А ты, Михалыч, что по этому поводу думаешь?
- Борис Моисеевич правильно говорит, только не всё так строго предопределено.
Ремнёв наполнил рюмки, и задумчиво произнёс:
- Если честно, друг, я сильно боюсь пару неурожайных лет подряд, за страну боюсь, за наш народ!
- И я, Петрович, боюсь очередной засухи, еще не известно как мы эту переживём. Сейчас цены сжали как пружину на время выборов, но потом их придётся отпускать: выбора-то у власти нет, или отпустить цены, или получить дефицит продуктов питания и пустые полки магазинов. Как бы наш народ не ругал Гайдара и реформы, но к прилавкам, ломящимся от изобилия продуктов, все привыкли, и сейчас мало кто хочет возвращение к талонам на продовольствие и бесконечным очередям за одним килограммом колбасы в месяц. Цены людей пугают, но проблема-то не в высоких ценах, а в крайне низких пенсиях и доходах малообеспеченных слоев населения: когда в стране у 60% населения на приобретение продуктов питания уходит более 50% доходов – это очень страшно.
- Михалыч, может быть, самой главной, стратегической задачей является стремительное развитие российского села, и обеспечение продовольственной безопасности державы?
- Может быть, Петрович, только очень трудно сейчас наверстать упущенное время, ведь на восстановление дойного стада уйдут десятилетия. Увы, какая-то часть горожан относится с презрением и насмешкой к селу, к нашему тяжёлому, зачастую грязному и неблагодарному труду.
- Плюнь, Михалыч, они просто забыли могилы предков, плохо учились в школе, и так и не поняли, что без села, город сможет прожить ровно 45-50 дней, а потом с голода умрёт. Как сказано в Библии: «Прости его Господи, ибо не ведает, что творит!» Давай выпьем за Валентина Петрова.
Они пили водку, и Борский никак не мог простить себе промах, допущенный в разговоре с Петровым: и ругал себя на чём свет стоит за то, что прямым текстом сказал покойному Валентину о его возможной причастности к убийству. Борский сам не мог понять, как всё произошло, почему он не сдержался, не промолчал, но как говорится: « И на старуху бывает проруха!» Адвокат был уверен, что именно он своим грубым, дурацким промахом вынудил Петрова доказывать свою невиновность, в результате чего Валентин и погиб.
Борский пил водку и просил у покойного прощения за свою роковую ошибку, за собственную глупость, а Ремнёв пил водку и просил у Валентина прощения за то, что он, какое-то время, по дури своей серьёзно подозревал Петрова в совершении убийства дочери.
Ремнёв угрюмо сказал:
- Не кори себя, друг, от судьбы не уйдёшь. Всё кончилось, как должно было кончиться: без Петрова мы бы ещё очень долго Краснеева ловили бы, ведь по простоте своей душевной Валентин не побоялся девчонку подсадной уткой пригласить. Я бы на такой шаг никогда не решился бы! Ты знаешь заключение экспертизы по оружию Краснеева?
- Конечно, знаю - он стрелял не из табельного оружия, у него был неучтённый ствол.
- Вот и соображай: если бы меня там не было, он бы убил трёх человек и ушёл бы безнаказанный, какое-то время отсиделся бы и опять стал бы убивать, если бы Волков его не отстрелял. Напрасно Ирокезов утверждает, что Краснеев был психически здоровым. Нет! Психически здоровый человек не может так хладнокровно и беспричинно других людей убивать. Нет, друг, не может! Я не психиатр и не знаю, был ли Краснеев маньяком или нет, но психически больным он был точно!
- Ну и, Слава Богу, что ты прервал его кровавые похождения!
- Не я, друг, а самопожертвование Петрова Валентина и большие деньги олигарха Волкова. Без них, друг, я ничего не смог бы сделать, ни без денег, ни тем более без Петрова – царство ему небесное! Именно Валентину район обязан избавлением от этого кошмара!
Они пили водку, просили прощение у Валентина Петрова, и пьяные слёзы катились по их щекам.


Конец книги.

 

[veegr]

спасибо а может есть еще что нить почитать