И снова Кельдозеро. Море-озеро - говаривают местные. Заповедное место среди Северной необозримой тайги.
(Краткая справка - Архангельская область. Пинежский район. Кельдозеро. Размеры озера - 18 на 3 км, удаленность от Архангельска 170 км, от населенных пунктов 100 км. Рыба – щука, налим, сиг, окунь, сорога, ерш, ряпушка, гальян-корюшка)
7 мая. Пять утра. Забрали Лешу и по Объездной дороге вокруг города на заправку. Попросили Наташу, чтобы позвонила следующим. Пусть выходят, сейчас мы по Объездной, на заправку и за ними.
- Нет. Позвоню потом . Чего на улице Ждать.
Хочешь, как лучше – получается как всегда. Полчаса ждём у подъезда, когда выдут Наташа и Саша. Интересно - их зовут точно, как и нас. Будем обращаться к одному, ответят двое.
В последующем это очень пригодилось при разделе конфет
Около шести – наконец, проползли пост ГАИ и вырвались из города. Дорога мягко ложится под колеса. Машина работает словно новая. На небе несколько серая облачность и ветерок. По всем признакам должно разорвать.
На Двине проплывают редкие льдины. Проехали Ценогору. Протряслись три км по аварийно-опасному участку дороги. Когда-то здесь был асфальт. Осталось одно направление. Яма на яме и ямой погоняет. Так что мощные рессоры УАЗика и VS-5 резина не помогает. Подлетаем как на качелях. Тормоза и передача работает постоянно. Влетаю в пару достойных ям. Головой упираюсь в потолок. Пожалуй, потише. Лучше держать вторую - иногда третью.
Фу, слава Богу «асфальт» закончился. Спуск к речке Вождеромке. Пылища хвостом вьется сзади. Напеваем песни атаманов пустыни, провожая в задние зеркала непроницаемую завесу. Хорошо по утрянке. А как встречная. Во! Глотнешь свежего воздуха.
Влезаем на гору и ныряем от реки в лес.
Ещё у Рембуево вдали блеснет лента Северной Двины, прерываемая плывущими по ней куда-то островами. И опять лес. Огромные ели, сосны, перестоялый березняк тянется к небесам. Да, прорезала дорога царство Берендея. Проскочили речку Волчанку. Залитые низины навеяли мысли о бесчисленных стадах щуки и хариуса, устремляющихся на нерест. Улыбнулись.
Прошлый год мужики простояли с сетями трое суток. Поймали одну щучку и два хариуса. Проехали цепочку озер. Лет 15 назад, когда ещё не было дороги, добирался я на них на поезде. Потом шёл пешком, наслушавшись рассказов об огромном количестве сороги. И толку. Два выходных с разрывом через неделю. И первый раз - одна сорожка. Второй раз навешал лапши другу, утащил за собой. Я видел поклевку. Он поймал одного окушка, черного как негр. Вот так супер озера!!! Наслушался ятогда от друга других сказок
А мы дальше. Поворот налево. Прямо на Кеницу. Когда-то дорога была вдоль Двины и во время половодья дальше Кеницы ни гу-гу.. Низкий деревянный мост скрывался под водой и мало кто отваживался ехать. Да и что дальше? Никто не мог ручаться за состояния дорожного полотна, петляющего между заливных озер и топких раскорчеванных колхозных лужков.
Сейчас то ли дело. Спасибо Ефремову. Пообещал, и сделали дорогу. Не знаю, какой он там был губернатор, а этот участок дороги с новыми высокими мостами через Большую и Малую Юру да несколько ручьев сделали. Пролетаем участок за минут 20-ть. Раньше крутили и тряслись минут сорок. И вот она заветная Луковецкая технологичка. Первая остановка у шлагбаума. Ласковая тетя облегчает карманы на 250 рубликов. Бог с ними Дорогу тоже надо держать. Да и всякой шушеры поменьше, все ж машины записывают. Далее едем строго на север - 60 км. Странно спидометр показывает 80. А давно ль здесь больше 40 было не разогнаться. Спасибо дорожникам-лесникам. Проезжаем Чуплигу, Сотку, Вель. И вот он - наш зимник.
Дорога вся размятая гусеницами трелевочника и колесами выползающего по бездорожью ГАЗ-66. Будто иссечена траншеями и канавами. Осторожно по обочине пробираемся метров двести. Влезаем на бугор. Да ну её в баню. Лучше дальше пешком. Если дождик чуть капнет – нести нам обратно машину на руках.
Пакуем рюкзаки и кузова. Девчонкам вручаем один на двоих. Пустой. Пусть привыкают. Да пару удочек. Наташа упорно не хочет расставаться с пятилитровой бутылкой воды Снежок. Решила тащить с собой 8 км. Ладно. Хорошо хоть трюмо не захватила. А вода здесь в любой луже потягается качеством.
Весенние лягушки то и дело плюхаются в лужах, некоторые не стесняясь, занимаются воспроизведением потомства. Им некогда. Сей год воды мало не успеешь. Засушишь головастика, так и не станет лягушонком. А так хочется поглядеть на своих деточек. С любовью и восхищением
)
Леха пытается комментировать праздник лягух. Однако им, с его слов, по барабану.
А мы барабаним ногами по высыхающей глине зимника. Приятно взбираться на горушки. Дорога убегает все выше и выше. Легкие наполняет пьянящий воздух весеннего леса и просыпающихся болот. Вдруг дорога проваливается в низ и открывается огромный простор необозримой тайги. Такая ширь. И это все наше северное родное. И мы идем туда.
Черный ручей весело шумит, пересекая дорогу. Так и не удалось ему в этом году размыть мост. Каждую весну он не мог устоять от проказ. А сей год нет сил - озоровать. Да и вода заметно стала спадать. Отдыхаем на берегу толи болота, толи Черных озер. Широченные ручьи текут поверху мха, во многих местах образовывая небольшие озерки и лужи. Так приятно наблюдать с прогретого солнцем бугорка покрытого потрескивающим белым ягелем. В прошлый раз Галерич производил здесь рекогносцировку. Сейчас уже и так понятно, куда и сколько идти. Еще две приличные прямые до горизонта. Перекур. Сидя на рассыпанных лет пятнадцать назад бревнах, пьем Снежок, закусывая свежей булкой. Остается не так много. Дойти до разлапистой березы, потом свернуть в лес, огибая болото, и по прямой на запад 2-3 км.
Лес встречает почти, что стаявшим снегом. Сразу находим прошлогоднюю тропку. Она вьется, огибая низинки и поваленные деревья, кое-где упали новые стволы. Ветки торчат, как будто хотят перекрыть проход. Не подходи. Саш не удержался. За что поплатился новым бреднем. Огромная дырка у самой подошвы. Заметит только при переправке через Кельду, когда потечет ручьем холодная водичка. А сейчас перекур. У огромных – преогромных осин. Пожалуй, такие громадины я встречаю впервые. Наташа пытается её обнять и рук хватает наполовину.
Валяемся на мху, дурачимся, фоткаемся, перекидываемся снежками. Наваха во всех мечтает попасть. И даже бац. Чуть в меня не влепила. Топаем дальше. Низинка наклоняется и уже виден свал к реке. Проблеск. Один, еще, и появляется долгожданная Кельда. Неужели так быстро добрались. От новой Наташи идет пар аж из ушей. Да не всем пока так легко дается дорога.
Вода прибыла, чуть ли не на метр. Попытка форсировать руку в брод осталась безрезультатно.
Ну что ж девчонки говте с Саней чай. А мы с Леха потопали в обход через Нырок.
За пару тройку километров обхода я вымотался больше чем за всю дорогу. Карстовые провалы, чередуют один другого, то лезешь, то прыгаешь, то продираешься сквозь завалы вековых деревьев, то рискуешь куда-нибудь провалиться и скатиться. Постоянно попадаются следы зверей. Блин! Пытаемся срезать и натыкаемся на ямы, залитые водой. Кто ж этих карстов напахал. Земля изрыта как сотами, полный беспорядок. Боже! И куда ты смотрел, когда сиё место создавал
. Фу, выбираемся на край Нырка. Теперь в обход по сопкам. Хоть видно сколь осталось. Где-то по той стороне Кельд дорога, ведущая к лодке. Когда вернулись на лодке, Девчонки сказали - прошло 40 минут. Нам с Лехой показалось пару часов. Кружка с чаем так тряслась в руке, будто бежали марш бросок с полной выкладкой
Решили подняться по реке на лодке метров сто. Пройти ивняком поросший берег. Почему-то Саня с Лехой решили, что лодка вверх против течения идет лучше задом, чем передом. Бог им судья. Я то с девчонками сижу на кузовах и любуюсь проплывающими мимо красотами тайги. Жаль , что их хватило так на мало. Вылезаем на берег.
Натаха с ужасом спрашивает, сколько ещё топать. Успокаиваем, сейчас выйдем на дорогу и ещё км восемь. Не знаю - верит или нет.
Мы уже идем вперед. Ноги упруго пружинят на моховой подстилке соснового бора. Небольшая горка, спуск и вот мы на старинной дороге. Корда то наши предки с берегов Северной Двины хаживали сюда через Кельдозеро и дальше по Кельде-реке до Кулоя и Пинеги, потом эту дорогу использовал Луковецкий Гулаг для поисков лиственницы. Остатки телефонки, идущей к ниже расположенному лагерю, мы обнаружили случайно. А сейчас топаем мы на отдых, рыбалку, в тайгу. Через км среди стволов начинаем мелькать избуха. Дверь приоткрыта. Кто-то есть. Точно Валентин орудует во всю. Первые слова – Да забирайте вы этого окуня и топайте домой. Совсем замечал. Все сети забил. Мы улыбаемся и сочувствуем его горю
А нам бы ушки приготовить да, отдохнуть с дороги. Разбираем вещи, оккупируем избу.
Кипятим свежий чаек, накрываем стол и в избе на берегу открывшегося буквально два дня назад ото льда Марьина и чистой как слеза Кельды. Валентин дожаривает третью партию окуней в мучке да на подсолнечном маслице. Окружаем стол и.. Поднимаем первую за ПРИЕЗД!
Плывем на разведку. Льдину подмыло. Пробуем пробиться заберегом к Золотому. Пробиваем кромку льда кольями, с разгону лодкой заскакиваем на лед. Грохот и треск. Как ледокол. И всё же двигаемся вперед. Метр за метром. И вокруг красатища. Солнце греет, птицы поют, сосны устремляются к небу и воздух, воздух, кружит голову.
Через полчаса по кромке камыша пробираемся на открытую воду. Протока в Золотое оказалась вполне проходима, сильное встречное течение преодолеваем с помощью кола, весел и веселого - Ух ты взяли! На выходе в Золотое видны остатки старого закола. Бревна давно покосились и почернели, лет 100 будет. К нашему, удивлению, Золотое и дальше , просматривается Стрюково, покрыто льдом. Ни заберега.
Проходим вдоль кромки льда. Обкалываем. Глубина позволяет поставиться для пробы.
Обратная дорога чудесна. Попутное течение подхватило, как на моторе. Весенний лес просыпается. Полянки, лужки, травинки, гомон птицы и тайга. Бесконечной красоты.
Валентин, сидя в малюсенькой лодке, машет самодельным байдарочным веслом, шумит на Марьино, ведёт безуспешную борьбу со стадами окуня
Мы возвращаемся к избе.
Чем мы занимались три дня. Так и не могу понять, как пролетело время. Ничего не делали. Покушали, полежали, вроде даже поболтать, толком не успели.
Запомнился эпизод второго дня. Ребята поехали на Золотое, а я вышел на мыске. Чтобы разгрузить лодку, да так солнышко заманчиво пригревало. Растянулся на куртке в ложбинке, скинул обувь, зажмурился на солнце, аж замурлыкал. Так мысли тихонько куда то убежали… Вдруг сквозь сон слышу – Курлы-курлы. Кто-то нежно покрикивает. Звук все приближается и наполняет округу. Медленно приоткрываю глаза и сквозь приспущенные ресницы вижу макушки убегающих вверх елей и сосен, вышину голубого небо и клин из белых птиц. Так низко, что будто можно достать их рукой. Мгновение и стая проплывает дальше, оставив мне небесную голубизну и вековые деревья. Курлы всё дальше и дальше. И сон улетает вместе с ними и хочется ж-и-т-ь и дышать.
После обеда. Изрядно подкрепившись и немножко вздремнув, решили идти на Нырок. Огромная чаша лесного озера наполняется рекой. Течение видно на входе. Вода бурлит. И дальше тишина. Спокойная и чуть жутковатая гладь. Вода втекает и не вытекает. Почти отвесные берега. Гигантские ели, сосны, лиственницы опоясывают водную гладь. Наташа забирается на огромный еловый пень. Ну и коза! Как не страшно. Фоткаемся, прикалываемся. Решаем основать клуб любителей Нырка. Каждый помещает на пень по камешку – в память о неизгладимом впечатлении Северной сказки. Говорят, где-то ещё в мире реки ныряют под землю. И здесь, пожалуйста, у тебя на глазах. Около пяти километров Кельда пройдет под землей, чтобы снова вырваться на поверхность. Нырок. Легенды окружают его плотным кольцом. Кто верит, что утки зимуют в его недрах, кто рассказывает, что видел, как старый плот затащило в его недра. А у нас перед глазами ровная гладь воды и чувствуется какое-то внутреннее движение. Какое?. Только находясь на берегу можно его ощутить.
Перед выходом из Нырка в старом русле Кельды обнаруживаем чудо цветок – кустарник. Запах и красота необыкновенны.
Кто знает, как его звать, отзовитесь.
Вижу его впервые, при этом в лесу только на теплых припёках вдоль дорог появилась мать-и-мачеха. А здесь цветущий куст.
Топаем домой, в избу. Отдыхаем на понравившихся бугорках, мечтаем о скором ужине. Валентин накормил до отвала свежекопчённым окунем с золотистой корочкой и умопомрачительным запахом. Даже сейчас пишу, и слюни капают. Окуней было столько, что я изобрел супер блюдо – отваренный рис с копчёным окунем. Всё в холодном исполнении. Рецепт следующий - Отламываешь красноватый искрящийся кусочек с капельками жира копченой рыбы, сверху ложишь десяток отваренных сияющих белизной рисинок и отправляешь в рот. Потом тщательно пережевываешь. Глотать не обязательно
Наташа даже сходила на коптильню, изучила внимательно её устройство. Наверное, тож хочет попробовать – покоптить чего-нить
И вечером жарили мясо, сидели у взлетающего к небу костра, и мимо по Кёльде проплывали льдины несшие свою судьбу к ногам Нырка, да в вечернем озере барахтались ондатры, парочки уток и нерестящиеся окуни. Сидели и ни о чём говорили. Так, ни о чём. Как-то лениво и не торопясь. Может наши предки так и жили, выпивая маленькими глотками чашу жизни. Не расплескивая ни капельки. Каждый день по чуть-чуть. Так и жили до 120 и дальше.
И костер горел сильнее и сильнее, опоясав засмолившийся в земле корешок, отогревал нас и наши души
9 мая собираемся домой. День выхода, тоже считаем отдыхом. Идем прогулочным шагом, малость нагруженные уловом, и с большой убылью продуктов. Валентин перевозит через реку. Низкий поклон ему. Как родных встретил и проводил. Бывают же Люди в тайге. Не спеша, промелькнули 8 км с небольшими перекурами, отличным обедом у ручья и жареными сосисками. И вот из-за бугра уже видно нашу машинку. Ждет нас. Соскучилась. Пакуем вещи, переодеваемся и потихоньку скользим домой. Домой иль из дома? Благодарю тебя за всё Северная тайга.
Вот теперь конец 
