Мои рассказы о рыбалке
РЫБА
[SIZE=+0]Лежу на песке под палящими лучами солнца. Нарыбалился. Ничего не хочется. В полудреме слышу, босые ноги шлепают в мою сторону. “Кто бы это мог быть? Сейчас вопросы будет задавать. Надо голову поднимать. Прикинусь мертвым.” Натруженные ноги прошлепали дальше. “Интересно, чьи же это ноги?” Чьи же они могут быть, коль кроме нас с товарищем здесь никого нет.[/SIZE]
- [SIZE=+0]Куда пошел? – Глупый конечно вопрос. А что еще может спросить человек на рыбалке, которому напекло голову и от полной расслабленности он встать и пойти куда-то не может.[/SIZE]
- [SIZE=+0]Рыбу ловить.[/SIZE]
- [SIZE=+0]На удочку?[/SIZE]
- [SIZE=+0]Хочу красноперок половить.[/SIZE]
- [SIZE=+0]А сазана поймать не хочешь? Осталось два дня до отъезда.[/SIZE]
[SIZE=+0]В ответном взгляде я прочел все, что обо мне думают. Видно, счел издевательством мой вопрос. А зря. Ну мелко на Ахтубе, ну можно ее вброд перейти, но я то знаю, где сазан меня ждет.[/SIZE]
- Не хочешь, как хочешь.
“Я то знаю, что в твоей куцей жизни значит сазан, твою насущную мечту на рыбалке, за которую ты готов отдать пол жизни, уйти из семьи, отказаться от водки; я знаю, как ты готовишься к такой рыбалке, оживаешь, словно после абстинентного синдрома, в глазах появляется смысл жизни, а в 150-тикилограммовом теле - необыкновенная легкость.”
Решительно отталкиваю лодку и направляюсь к ледорезу. Место примечательно тем, что ледорез задерживает не только лед, но и деревья, траву, всякую грязь. Когда я там стою, рыба меня не видит, а глубина - 2,5 метра всего. С 10-ти часов до 14-ти - самое время для сазана.
Опять лежу, загораю, в садке бьются три сазанчика. Самый большой на три кило. А вот и товарищ. Слышу, как его босые ноги отшлепали прерывистую чечетку с остановкой у садка. Стоит долго. Поднимаю голову.
- Где взял?
- Поймал.
- Не может быть? На что ловил?
- На опарыша.
- Что ж, ты гад этакий, раньше не ловил? Специально за два дня до отъезда надо было ловить?
- Я же тебе говорил, что не ловлю на удочку.
- Но показать то мог?
- Некогда было. Мне на спиннинг интереснее ловить.
- Все. Завтра плывем. Показывай, чем ловил?
- Спиннинг переделал под донку, а кормушка там висит, нас дожидается.
С утра сидим в лодке. Она бедная выгнулась дугой. Все-таки 150 килограммов веса моего друга - не пушинка. Не лопнула бы, когда ворочиться будет. Вода журчит по бортам. Два спиннинга вертикально уходят в глубину. Мешает всякая мелюзга. Клюет беспрестанно.
- Если поклевки прекратятся, значит, Он подошел. Никаких дерганий, как у подлещика, не будет. Сазан потянет против течения. Если на первых полуметрах не сделать подсечку, то ее уже не сделать никогда, так дернет, из лодки вылетишь, - напутствую я.
- Второй спиннинг лучше сразу смотать при поклевке.
- Естественно.
- Ты как сазана вытаскиваешь? Подсачника то нет?
- За рот беру и втягиваю в лодку. Ты крючок темный, закаленный, из толстой проволоки привязал?
- Я хороший крючок, проверенный привязал.
Сидим, дергаем мелюзгу с пол часа. Даже не заметили перемену в клеве, так увлеклись.
- Смотри! Пошел! Подсекай!
- Подсекать?
- Да! Да! Быстрее!
- Зацеп? Что это?
- Он это, Сазан. Держи.
Смотрю Сашок весь изогнулся, как спиннинг, Его держит (или Он Сашка). Тот, как ни странно, не в коряги, а на чистое место вышел и тянет, чувствует свою силу, прет против течения. Даже лодка привязанная подалась вперед.
- У тебя спиннинг выдержит? - сомневаюсь я.
- Да я на него судаков и щук по 10-ть кило таскал. Это югославский спиннинг, проверенный.
- Ну хорошо.
Тут сазан как крутанется и по течению потянул. Сашок держит. В глазах у него блеск появился, весь дрожит, возбуждение до предела (я всегда говорил, что рыбалка и любовь - одной природы и не известно еще, что увлекательней), лодка качается. Это товарищ поворачиваться начал и на коленки садиться для удобства. Не утонуть бы. А сазан подозрительные движения делает.
- Сейчас вокруг трубы ледореза обойдет и каюк. Держи, не пускай! Ай! Ай!
- Куда не пускай. Он сам.
- Ну вот. Как теперь вытаскивать будем?
Бедный Санек, обхватив трубу одной рукой, другой спиннинг держит. Сазан его (спиннинг и Александра) к трубе придавил и подозрительно изгибать начал.
- Сейчас до комля согнет и сломает! С тормоза скинь! Все!
- Не сломаааает!
- Я отвязываюсь. Подгребу. Поудобнее тебе будет висеть на трубе.
А труба большого диаметра и не позволяет себя обхватить. Санек уже из лодки почти вылез и на трубе болтается, а спиннинг не выпускает из рук. Изгиб спиннинга принимает уже совсем угрожающее положение. Да еще ко всему прочему, мой дружок, вися на трубе, держа спиннинг, неестественно выгнувшись в лодке, начинает истерически хохотать.
- Ты что? Крыша поехала?
- А что делать-то?
- Да отпусти ты Его, и перекинь спиннинг вокруг трубы, если дотянешься.
Так он и сделал. Хоть не перевернулись и на том спасибо. А Этот (Санек) все ржет и ржет.
- Хватит ржать. Сматывай. Сазан то ушел.
- Нееее, тянет вроде. Сидит! Сидит! Смотри, даже подается. Сейчас посмотрим, что за рыбина там такая.
Оба склоняемся к борту в надежде увидеть рыбу, но тут же отклоняемся в панике. Рыба начинает всплывать. Такой ширины головы у рыбы я никогда не видел. Зато я заметил ее глаз, с отвращением и злобой меня рассматривающий. Очень неприятно видеть рядом с собой такой величины рыбу. Она была чуть меньше половины лодки, но ее хвост я запомнил надолго. И вот этим-то хвостом она окатила нас с головы до пят теплой водицей Ахтубы и ушла под лодку, таща за собой свободную леску. Мы приготовились к рывку, вжавшись в дно лодки. Раздался противный дзиньк, столь неприятный любому рыбаку и отдающийся бешенным сердцебиением. И тишина...
- Ушла?
- Ушла, вроде бы.
- Слава Богу.
Мы переглянулись.
- Сколько в ней было?
- А хрен ее знает. Кило 15-ть наверное.
- Мне показалось, больше.
- А ты больше ловил?
- Нет. Просто показалось.
Смотав леску, Александр внимательно стал рассматривать обрывок.
- А Он крючок разогнул, посмотри.
- Я же тебе говорил, не ставь белые крючки, они не каленные.
- Да я на них таких щучин выволакивал и судаков.
- Я же тебе предлагал нормальные крючки, чего отказывался. Вот это, нормальные крючки, - я протянул Александру свои крючки.
- Это ты называешь нормальные, это на акулу наверное?
- Зато крепкие, не разогнуть.
- Опарыш то на них наденется?
- Раньше надевался.
Остаток рыбацкого дня не был испорчен. Мы поймали в этот день еще трех сазанчиков, поменьше естественно, чем сошедший. Всю рыбалку в своих разговорах мы снова и снова проходили сценарий вываживания огромной рыбины, смеялись, придумывали продолжение. Веселая оказалась рыбалка в тот день, я что-то новое узнал о себе, Александр - о себе.
---------- Сообщение добавлено в 19:25 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:24 ----------
РЫБА-2
Опять то же место за ледорезом, где мы с Сашком сазанов летом ловили. Только сейчас позняя осень, вечереет рано. Стою, машу спиннингом. Немного потеплело и рыба играет вокруг. И я, думая, что это чехонь жирует, решил побросать спиннинг, но к своему удивлению, с пол воды вытащил одного судачка, а с глубины взял пару щучек. Судак, как нарочно, выворачивается на поверхность и опять уходит в глубину. И не берет. Зная по рыболовной науке, что, при игре, судак берет неохотно, я не расстраиваюсь и продолжаю ловить щуку. Но на следующей хватке ломаю спиннинг пополам. Стою, смотрю на обломки. Послезавтра уезжать, а ловить не на что. Вернулся в смятении к палатке, Александра нет. Бросил обломки, пошел искать друга.
Место это на Ахтубе очень примечательно. Река здесь делает широкую дугу вправо, а с левой стороны, такой же изгиб, совершает высоченный и крутой берег. В этой котловине растут громадные тополя, и есть небольшое озеро с проточной водой, при чем в высокую воду на Ахтубе, вода в озеро втекает, а в низкую - вытекает. Здесь, у протоки, соединяющей два водоема, я и нашел моего друга. Уже стемнело. А Сашок машет спиннингом и пыхтит.
- Ты ночевать здесь собираешься? Что так долго? - Интересуюсь я.
- Глянь под куст.
В кустах кто-то бьется. Присматриваюсь, судаки ворочаются. Александр в этот момент вываживает еще одного и кидает мне в кусты.
- Слушай? Сколько их тут у тебя?
- Этот девятый.
- А мы их найдем ночью то? А я свой спиннинг сломал.
- Ага! Десятый! - восторженно кричит Санек, - бьет на каждом втором забросе, прямо под ногами, поэтому и трудно засекается. На счет твоего спиннинга я же говорил, не надежный он, не то, что мой. Александр всегда ловит на "Невскую", леска - 0.6. Тормоз трещит, надрывая наши уши, югославский спиннинг гнется в дугу.
- Ну спасибо, Серега, за рыбалку. Даже если б мы ничего не поймали, сегодняшняя рыбалка запомнится на долго. Я первый раз такой клев судака вижу.
- Мой друг, как балерина, топчется на краю берега, в нетерпении выволочь еще одного судака. - Я в темноте вообще никогда не ловил на спиннинг. А ты посмотри, когда он берет, глаза через воду сверкают и белый бок виден, когда он проносится мимо.
Наклоняюсь, всматриваюсь в темную воду и действительно вижу, как судак мечется в быстрой струе. А течение здесь такое, что блесну сразу к берегу прибивает при подмотке и, как только она подходит к краю видимого в чистой воде бугра и, где вторая струя, из озера, спихивает ее обратно в русло реки, происходит стремительный бросок судака и спиннинг в руках у Александра выгибается дугой, а леска стремительно режет быструю воду и уходит против течения. Недолгая схватка и судак на берегу.
- Дай! Дай половить! - Прошу я по-детски, настырно пихая его в спину. Сашок с удовлетворением отдает мне спиннинг. А я на "Невскую" никогда не ловил. Александр объясняет азы заброса. Бросаю, бороды нет, ноготь на большом пальце ноет. Кручу катушку. Удар! Чуть спиннинг из рук не вырвал, рука же с ручки сорвалась, как не пытался удержать. Второй заброс, третий, все повторилось.
- Как ты ловишь на "Невскую"?
- Привычка. Держи крепче. Потом не забудь еще на тормоз поставить, а то будем бороду распутывать пол ночи.
- Не получается. Лови ты.
Следует заброс, и тут спиннинг сгибается так, что дружок мой переводит удивленный взгляд в мою сторону и в глазах его "по пять копеек" я читаю вопрос, что и при ловле сазана прошлым летом.
- Зацеп? - Пытаюсь сгладить его впечатления.
- Видишь против течения прет? Блин, здоров.
- Может, сом?
- Может. - Не сломал бы спиннинг. Один он у нас остался. Комель спиннинга потихоньку стал погружаться в натруженный живот Александра, 150-тикилограммовое тело приняло позу борца сумо. А рыба прет против течения и крутит тормоз катушки. Остановилась. С трудом подтаскивая спиннинг и затем проворачивая катушку, Александр принялся выволакивать добычу, как это показывают в фильмах при ловле акул. И вдруг под берегом рыба начала всплывать. Увидев нас, она развернулась и мы увидели хвост судака в величину хорошей совковой лопаты, после чего, рыба ушла вертикально в глубину и встала. Как ни пытались мы потом ее поднять, так и не смогли. Видно в корни попала леска, там запуталась, а наш судак гуляет теперь на просторах Ахтубы и пугает других рыбаков.
---------- Сообщение добавлено в 19:26 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:25 ----------
РЫБА-3
Было это в 1984 году, в первых днях июля, на Ахтубе. Приехали мы сюда на машине первый раз. К воде приближаться не стали, так как заметили, что чья-то машина, проломив обманчивую верхнюю корку, уже сидит по оси в жиже. Вода в этом году сходить не спешила и убывала в день всего по десятку сантиметров. Ко всему прочему, год был дождливым, но к нашему приезду распогодилось и облака в дальнейшем разрывало далеко от нас. Видно, Волга не пропускала, и лишь иногда прорывались небольшие тучки, из которых несколько минут нас легонько поливало. Зато было не очень жарко. Рыбаков по берегу не наблюдалось, что было неестественно и странно. Под огромными тополями разбили палаточный лагерь и забросили пару донок на живца. Течение было столь сильным, что лески вытянуло вдоль берега. Никто не надеялся на успех и поэтому решили отдыхать и купаться. Пока бегали по берегу, осматривая места будущих рыбалок, не заметили, как одна донка оказалась лежащей на берегу. Хорошо, что остаток лески с фанеркой мы воткнули поглубже в податливый полужидкий лёсовый песок. Подбежав, я начал вытаскивать донку. Ох, как приятно “тянется” хороший судак против течения! И вдруг у берега он сходит. Все бросились его ловить, но потолкавшись плечами, поняли, что упустили. Обругав судака и друг друга, но удивленные скорой поклевкой, теперь забросили донку уже с надеждой. И все-таки мы его поймали, судака. До этого, судака ловил только я. Другие его даже не видели, а тем более, не представляли, что основной рыбой на Ахтубе является судак, и что теперь на кухне он будет присутствовать постоянно. Рассматривали судака с восторгом, а когда чистили, все искололись об его острые иглы в плавниках, которые в дальнейшем перед разделкой обрезались ножом.
С утра решили с отцом переплыть на лодке Ахтубу и пойти ловить на Старую Ахтубу, благо до нее было всего ничего. Взяли с собой перемет с двумя поводками и спиннинг.
Такой красоты, которая открылась перед нами на другом берегу, мы еще не видели. Первозданная трава, небывалой густоты и высоты, путалась в ногах и мы с трудом, проложив в ней настоящую дорогу, вышли к Старой Ахтубе. Вода их речки переплескивалась через край и часть берега была залита ей довольно далеко. Только у самой речки возвышался над водой песчаный бугор, на котором мы и остановились. Разулись и уже приготовились забросить перемет с резинкой, но в ужасе заметили, что вдоль воды сидят водяные гадюки метровой длины. Что они тут делают? Спасаются от наводнения? Ничуть. Рыбу ловят. Вот одна из них выползла мне под ноги и, совершенно не боясь, стала заглатывать мелкого окунька, которого схватила и держала несколько минут назад поперек тела. Этакой невидали мы не ждали от “затерянного мира”. Тем более не попадали в ситуацию, когда кругом, не обращая на тебя никакого внимания, охотятся змеи, а по траве, залитой водой, то и дело, снуют стаи хищных рыбин немалой величины, гоняющихся за мальком. Вот пять рыбин с разгона вымахнули на сухой берег почти на метр и запрыгали обратно к воде. Вот это, да! Рыбины оказались жерехами. Мы так растерялись, что и ловить то не стали. Стояли и смотрели на жизнь, бушующую вокруг нас.
Оставив отца с переметом и удочкой для ловли живца, я отправился вдоль воды со спиннингом. Не успел выйти из-за поворота и дойти до воды, как услышал чмоканье. Как окунь бьет малька, я знал тогда только понаслышке и из художественной литературы. Осторожно выглянув с крутого берега, я увидел множество кругов от всплесков здоровенных рыбин, и заметил малька, веером рассыпавшегося по поверхности, как будто какой сеятель решил раскидать по воде живую молодь. Чмокание стояло такое, что я с трясущимися от возбуждения руками, стал собирать спиннинг. Потом, как можно незаметнее, подошел к воде и сделал первый заброс с “Универсалкой”. Что тут началось! На блесну бросилось сразу несколько окуней, а потом, когда одного я уже тащил, они кучей пытались сбить его с блесны, вертясь вокруг пойманного окуня и сопровождая его до самого берега, а некоторые даже на берег выпрыгнули в пылу азарта. Здесь я уже не прятался, а просто кидал и тащил. Окуней, конечно, пришлось отпустить в своей основной массе, но пару-тройку для показа, я взял. Пройдя метров сто вдоль берега и распугав на дорожке фазанов, как мне показалось, а у воды необычайных уток с красным оперением, стал бросать спиннинг к противоположному берегу речки, благо, она была здесь шириной не более тридцати метров. Первый заброс был неудачным и блесна повисла на корнях дерева. Промучившись некоторое время, мне все же удалось скинуть ее с корней, но не успев сделать и двух подмоток, как блесна опять зацепилась, но подозрительно плавно пошла в сторону. Рыба! Было бы это дома, я бы сказал, что там щука сидит. Здесь же, с таким обилием и разнообразием, может быть кто угодно (однажды я поймал здоровенного рака на том же самом месте). Подматываю понемногу, тормоз тревожно потрескивает на коротких рывках. Хорошо, что берег вровень с водой. Подтащив рыбу под берег, выволакиваю ее на песок. Действительно щука, только дюжих размеров, в метр с лишним. Дотащить бы до стоянки. Сажаю на палку с крюком и волоку по траве, так легче. А солнце уже печет, жара не “за горами”.
Не доходя до места, где оставил отца, слышу его крик о помощи. Бегом преодолеваю остаток дороги с щукой на плече. Смотрю, отец упирается ногами в песок, держит кого-то на леске. Бросаю щуку, помогаю тащить. Кричу отцу, чтобы взял подсачник. Тот уже стоит и подсак в воду опустил, ждет. Тут на поверхность всплыл такой “оковалок”, что батяня, держащий подсачник, показался ловцом бабочек с сачком. А с приближением судака к берегу, отец вообще распрямился.
- Я его брать руками не буду. – прошептал отец, пятясь от берега и размахивая у меня перед носом подсачником.
- Может так выволоку. – процедил я сквозь зубы, отпихивая, назойливо сующийся мне, подсак.
Судак огромных размеров, больше подходящих крокодилу, чем рыбе, ткнулся зубастой пастью в берег и, неожиданно очнувшись, сделал стремительный рывок под берег. Леска поводка, резко взвизгнув, неожиданно лопнула на узле крепления с основной леской.
- - Надо было ослабить немного! Что ж ты!? – Полез с упреками отец.
- Что ж я! А ты!? Рыбы испугался. – Парировал я незаслуженный выпад.
- Еще бы. Ты его зубы видел и башку с мой сапог.
- Ладно. Завтра леску нормально привяжу. Между прочим, леска то – 0.6 была.
- А судак не меньше десяти кило.
- Наверное.
- Может сом?
- А может еще кто.
Мы уж пытались тянуть волоком, словно бурлаки. Ни в какую. Бросили это занятие, решили собираться домой. И тут замечаем, леска потихоньку поползла в воду. Взял я ее в малой надежде на успех и сразу же понял, что он близок. Рыба тянула леску свободно, а мы то думали, мертвый зацеп. Но не тут то было, кто-то могучий пытался стянуть меня в воду, а глубина у берега, как выяснилось, здесь была метров восемь. Я с испугу потянул с такой силой, что уж что-то должно было случиться: либо леска лопнуть, либо рыба сдаться, либо крючок разогнуться. Произошло последнее. Крючок не выдержал. Плюясь и ругаясь собрались и пошли к стоянке.
На третий день решили не сдаваться и поймать гигантскую рыбу. Ну хотя бы потрогать или посмотреть. Отца оставил у перемета, сам пошел со спиннингом неподалеку, в надежде успеть добежать обратно в случае поклевки. Нашел великолепное место. Двойной изгиб реки, при чем вторая излучина со стремнинкой у берега шириной всего в десяток метров. Остальная вода выплеснулась из речки и пробивала себе путь через кусты, откуда время от времени доносились могучие удары хищников. На стремнине то и дело кто-то бил хвостом и хватал удирающего малька. Присмотревшись, заметил какую-то блестящую рыбу. Я тогда белую рыбу еще не ловил на спиннинг. Нацепил самую мелкую блесну и сделал первый заброс. И сразу же сход. Еще несколько забросов и опять сход рыбы у самого берега. А берег здесь высокий, обрывистый и тащить рыбу приходилось на весу. Ну меня очень заинтересовала рыба похожая на саблю, длинной в полметра и весом граммов в 300-500. Наконец-то, вытащил одну. По внешнему виду определил в ней – чехонь, но таких подозрительных размеров, что засомневался. Успев отловить еще несколько рыбин, попалась еще какая-то белая рыба, неизвестная мне. Я тогда ни жереха, ни сома, ни сазана, ни красноперки, ни многих других местных рыб живьем еще не видел. Но когда мне попалась еще одна неизвестная рыба, я собрался и решил показать их отцу. Долго мы с ним кумекали, что ж я поймал. Решили, что рыбы эти – чехонь, жерех и красноперка. Но поражали их размеры.
С этого дня начался быстрый спад воды. За день вода ушла на метр. И мы так и не дождались поклевки нашей гигантской рыбы. Видно, испугавшись, она подалась в Ахтубу, где пошире и поглубже. Заливные поля очистились от воды и мы увидели дохлого осетра в куске сети, занесенного сюда не весть откуда. На деревьях на высоте трехэтажного дома в виде зонтика образовала крону грязь, принесенная половодьем. Местность стала смахивать на саванну. Да ко всему прочему жара, мухи и слепни дополнили впечатление. Но впечатления от первой рыбалки на Ахтубе выкристаллизовываются в памяти, как будто все произошло вчера.
---------- Сообщение добавлено в 19:27 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:26 ----------
Рыба 4
Дом.
- Алексей, что у тебя случилось? Ты не в себе. Что ты мечешься? - В центре комнаты стояла жена и никак не могла унять мужа. Тот бегал по комнате, собирая вещи в рюкзак.
- Я уезжаю на рыбалку.
- Какая рыбалка 16 апреля? Ты в своём уме? - Рыдала женщина.
- Обычная зимняя рыбалка. Вернусь после завтра.
Алексей схватил телефонную трубку и быстро набрал номер. По телефону ему ответили. Женщина в надежде, что этот разговор всё отменит, прислушалась к их разговору.
- Вадим, я собрался, выхожу, жди на улице, сейчас подъеду, - тон Алексея был столь решительным, что его друг по рыбалке не смог высказать ничего иного, как согласиться.
- Утонешь же, не уезжай, - стонала жена.
- Десантники не тонут и ничего не боятся, - остановившись у двери, каким-то уж больно спокойным тоном сказал Алексей, - Вероника, я не первый раз еду на зимнюю рыбалку. Чего ты беспокоишься?
- Скажи, хоть, где искать тебя, - немного успокоившись, спросила Вероника. Алексей посмотрел в её заплаканные глаза. Нервозность куда-то ушла. Стало грустно и жалко родную ему женщину.
- Мы поедем с Вадимом на север. Там лёд еще крепкий. - Попытался успокоить он жену.
- Лучше бы вы никуда не ездили. - Вероника хотела взять его за рукав, но муж увернулся, схватил вещи и выбежал за дверь.
Женщина подошла к темному окну и попыталась высмотреть там, как знакомая машина высветит фарами кусок ночной Москвы, подъедет к перекрёстку, мигнёт поворотником и умчится в сторону МКАД. Так и раньше было. И вроде бы она всё сделал правильно. И муж всегда возвращался. Внутри стало несколько теплее, она успокоилась. Оставалось только ждать.
Машина.
Рыбалка начинается с дороги. Это известно каждому рыбаку.
- Вчера свояка встретил в гаражах, - рассказывал Вадим, - показывал свой улов, пол центнера леща точно было.
- Где ловил? - Он всегда ловит на Иваньковке. Что я не знаю? Говорит, кормил "мелким" с уникормом, не вонючим.
- Сейчас приедем на место, перекусим на дорожку и "по тёмному" тронемся в путь. Дорогу то еще не забыл со своей работой?
- Неееее...
Два часа друзья выбирались из Москвы на трассу Дмитровского шоссе.
- Вроде бы, обещали мороз ночью? - Вадим начал всматриваться в окно автомобиля.
- Да. Снег лежит, не тает.
А в городе слякоть, ручьи, весна. Оба рыбака смотрели в лобовое стекло автомобиля и улыбались, каждый своему счастью.
Дом.
Вероника поужинала, почитала, посмотрела телевизор, позвонила подруге. - Спать не могу, плохие мысли по поводу мужа в голову лезут, - Вероника поделилась своими беспокойствами.
- Чего это он? На работе чего не так? - Подхватила подруга, - какая сейчас рыбалка, весна на дворе?
- Может, у Дмитрия справиться, вместе работают? Да уже ночь, как-то совестно беспокоить. Завтра зайду к нему, все узнаю или позвоню, если телефон найду. После разговора с подругой, беспокойство усилилось. Чтение книг не помогало, строчки бессмысленно прыгали. Она пыталась перечитывать все заново, но смысл не лез в голову. Включенный телевизор тоже не помог. Вероника смотрела в него, но не могла ничего понять, да она его и не слышала.
Рыбалка.
Два друга, быстро протопав по навигатору от дамбы до своих рыбных мест, весело распаковывали сани. Установили палатки, раскрыли подкормку, "намешали", плюхнули в высверленные лунки несколько кормушек. А на льду тишина, только изредка слышно, как лёд трётся друг о дружку. Видимо где-то далеко промоина. Темно. И рыбаков - никого.
- Как здорово, мы первые пришли, свои места заняли, мешать никто не будет, - сказал Вадим.
- Может тогда, по чайку? - предложил Алексей.
- Давай.
Быстренько запалили газовую горелку-комфорку, поставили воду греться.
- Смотри лёд то тёмно-синий, какой красивый, прозрачный и змейками трещины разбегаются - заметил Вадим.
- Светает.
В стороне дамбы, между верхушками леса и облаками в небе появилась тонкая полоска красного цвета. Приближалось утро. День выдался на славу. Безветрие. Тепло и сыро на льду. Алексей и Вадим всё утро переговаривались через стенки палаток. Клёв был замечательный. В начале правда пришлось переделывать снасти, вешать потяжелее груз, настраивать "коромысла", течение было сильное. Зато потом всё пошло, как "по маслу". "Подъем", подсечка, рыба на льду. Поимка "товарного" экземпляра подлещика комментировались в процессе вываживания. Потом слышался шорох пластикового мешка, в котором ворочалась крупная рыбина. Вадим, как ребёнок, радовался каждому подлещику. А уж, если удавалось засечь леща с золотисто-красным боком, счастью его не было предела. Он даже песни пел, чем вызывал радостный смех Алексея. Начал накрапывать мелкий дождик. К обеду он уже припустил сильнее.
- Эй, ты там не промок? Не пора ли нам пообедать? Я тут сварганил некоторый перекус, приходи в гости. - Пригласил Алексей друга к себе в палатку.
Тот влетел к нему с испуганным выражением лица.
- Алексей, что-то не так. Палаток нет. Мы одни. И ноги проваливаются в снег почти по колена. Надо выбираться немедленно.
- Ты напуган очень, солдат? Ты растерялся? У тебя дрожат колени? Не дрейфь, сейчас разберёмся.
- Лёд превратился в снежную кашу. Очень тепло. Наврал Гидрометцентр про мороз, - запричитал Вадим.
- Успокойся. Будет тебе мороз к вечеру. Ночью выйдем к дому. Вот поешь, выпей и будет тебе весело, солдат. А я пойду гляну на твой кошмар. Алексей вышел из палатки, походил вокруг.
- Ничего страшного, вечером уйдем.
Дамба. Пляж. Спасательная станция.
- Николаич, глянь на море палатки стоят.
- Да ну? А вчера они были? - Нет. Это новые, с утра появились.
- Что за придурки, вот-вот ледоход начнётся, а они всё лезут на лёд. Что у нас с горючим для катера на воздушной подушке?
- Да нет его, горючего. Мы же и не заказывали, сезон закончился. Да и катер мы накрыли уже.
- Может уйдут к вечеру? Если не уйдут, надо искать, чем заправиться.
- Николаич, я позвоню в контору, пусть пришлют горючее, на всякий случай. Спасатель скрылся в избушке. "Николаич" слышал, как его напарник подтвердил слова в трубке, что горючее только завтра пришлют к утру.
Дом.
Вероника ночью нашла у мужа в кармане записную книжку, а с утра обзвонила всех, кто мог быть связан с его работой. Выяснила, что всё там нормально. Позвонила родителям мужа. Они очень обеспокоились, нашли родственников Вадима. Те, в свою очередь, нашли свояка. Узнали от него, где тот ловил. Оказалось, он ездил на Валдай. И лёд там хороший, и снега полно. Веронику весь день бил озноб. Во второй половине дня она начала уговаривать младшего брата Алексея отвезти ее на рыбалку к мужу. Тот крутил пальцем у виска и пытался ее успокоить.
Рыбалка.
- Это ты виноват, что притащил меня сюда, - ругался Вадим.
- Между прочим, мы ехали на рыбалку. И кто про свояка с пеной у рта мне рассказывал?
- Ты же должен был предполагать, что такое возможно на льду. Куда теперь деваться, тонуть? - Плакался Вадим.
- И чего я такого слюнтяя взял с собой. Ты же в армии служил.
- У тебя опыт есть, а у меня нет. Как теперь выбираться по снежной каше, под ней нет льда, одна вода?
- И чего ты такой слабый? Собирайся, сейчас будем выбираться. Я только палатку и рыбу соберу.
- Зачем рыбу? Бросить надо всё и ползти на легке.
- Вот и ползи на легке. А я рыбу не затем ловил, чтобы бросать.
- Утонем мы, точно утонем, - стонал Вадим.
- Знаешь что, оставайся здесь и жди спасателей. Я выйду и пришлю их.
- Да, да. Я их здесь подожду. Боюсь я, очень боюсь. Не растает же лёд за одну ночь. - Конечно, не растает.
Алексей, ползая по колена в мокрой жиже из снега и воды, собрал палатку, сложил все в пластиковые сани и пополз к берегу. Одна радость, ветер и дождь закончились. Алексей полз, злясь на себя, на Вадима, на погоду, на весь мир. И не было оправдания его глупости. Руки и ноги стали проваливаться в снег так глубоко, что не было ощущения никакого продвижения вперёд. Тогда он стал перекатываться. Голова кружилась, все тело била крупная дрожь, было холодно и очень мокро. В моменты короткого отдыха он злобно ругался матом и кричал: "Вадим слаб. А я выберусь. Я десантник, я сильный". Он вспомнил о Веронике, о том, как часто ее обижал понапрасну, а может быть и не обижал, но все равно, он сделал ей больно, когда уезжал на рыбалку. Мысли его путались, то ли он задыхался, то ли захлёбывался. Главное не терять сознание, главное не терять... Загребая пальцами льдинки, мгновенно превращающиеся в острые мелкие рассыпчатые иголочки, Алексей полз. Он полз и у него была надежда, были силы. Через какое-то время все его чувства так обострились, что он стал слышать, как течёт вода под снегом. А вода гонит битую шугу, шуршит и звенит колокольчиками. Это помогало ему обойти опасные места, промоины. Глаза, словно у волка, стали видеть в кромешной темноте. Он видел берег, дамбу, видел свет в окне дома на пляже. Он слышал музыку телевизора и даже отчётливо разбирал голоса спасателей внутри. Он слышал, как те рассуждали о двух палатках на фарватере, о том, что нет горючего и какого мнения они о тех людях, что в тех палатках сейчас находятся. Дом. Вероника все же уговорила брата мужа поехать искать его. Они взяли свояка Вадима, чтобы тот показывал дорогу. Куда везти людей он не знал, ехал так, чтобы успокоить женщину. Уехали в ночь. Родители Алексея не спали вторую ночь. Родители Вадима начали осознавать всю опасность случившегося. Большая группа людей мучилась предчувствием чего-то плохого. С работы Алексея стали собирать добровольцев на поиски незадачливых рыбаков.
Дамба. Пляж. Спасательная станция.
С самого рассвета спасатели стали готовить катер, привезли горючее. На фарватере стояла палатка. Когда спасатели подъехали к ней, людей там не было, оставались только вещи. А от места, где стояла вторая палатка, шли следы к берегу. Все решили, что рыбаки ушли, а палатку с вещами разумно бросили.
---------- Сообщение добавлено в 19:29 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:27 ----------
Рыба 5
Поезд Москва-Астрахань. Станция Ашулук. Александр привычно спрыгнул с подножки вагона. Стянул на перрон рюкзак, мешок с лодкой, не забыл удочки. Он стоял и наслаждался теплом. Апрель. А в Москве сейчас снег лежит и лёд еще не растаял на озерах. Подхватив легонько свой скарб, рыбак направился к реке. Как всегда, Сашок расположился на противоположной стороне от деревеньки, на острове. Пришлось пройти через мост. На нём располагался пост милиции, где топтался человек в плаще, рядом стоял мотоцикл с коляской. Рыбак лишь ухмыльнулся мысли, зачем пост здесь поставлен. Он прошёл необходимые километры от моста, нашёл своё рыбацкое место. Это участок реки с обратным течением, образующим небольшой котел. Река здесь шириной не более пятидесяти метров, но течение быстрое, а глубина большая, чуть ли не двадцать метров. Александр поставил палатку, накачал лодку, согрел воды под чай, поел. И рыба никуда не делась, ловилась и даже очень хорошо. Ловят здесь на донки со спиннинга. На леске грузило и два длинных поводка. В качестве насадки достаточно червя. Выплываешь на середину речки и бросаешь спиннинг, немного ждёшь поклёвки и потом подсекаешь. Но Александр ждал не мелкого подергивания или дрожания кончика удилища при поклёвке. Он ждал потягивания рыбы "по-хозяйски", чтобы удилище в дугу. Только такая поклевка давала весомый результат, леща в несколько килограммов. Но для этого надо было потрудиться. На веслах пройти по бурной реке не так просто. Да и рыбу искать приходится не пять минут, иногда на это тратятся часы. Зато, уставшим, возвращаешься к месту стоянки. Разжигаешь давно прогоревший костер. Готовишь уху, жаришь или коптишь пойманную рыбу. Здесь же в кустах всегда находится огромная коптильня, под леща. В начале лета её привозят из деревни и оставляют до зимы для отдыхающих. Порубишь веточки с кустов ивы, сверху рыбу на сетку. Зато потом, какой вкус специфический, какой запах у рыбы. И "шкура" леща становится золотого цвета, отделяется легко, мясо жирное, дольками ложится на пальцы. Хлебушка ко всему этому. Хорошо. Можно полежать, понежиться под весенним солнцем. И всё бы хорошо, если бы не превратности природы. Ночью налетел вдруг ветер и гудел, и рвал палатку до утра. И погнал этот ветер воду в обратную сторону. И уже не до рыбалки Александру. И вот он уже второй день сидит в палатке, лишенный костра, а это значит, всех благ туристической жизни. Без крепкого горячего чая сколько может человек выдержать. Вышел Сашок на берег речки, а берег то уже выше на метр, вода поднялась. Хорошо, что палатка стоит на самом высоком месте острова. А ветер все крепчает, завывает в сотню волчьих глоток. Но рыбак наш не простак, не падает духом. Он же хотел на природу, он же хотел одиночества на неделю. И думает Александр: "Всего тебе этого будет теперь вволю. Ну и хорошо, превратности природы проверят присутствие воли, почистят мысли, изгонят нерешительность чувств". И вот он лежит в палатке уже третий день. На груди лежит радиоприёмник, из которого льются звуки музыки, иногда прерываемые рассуждениями людей, живущих в хороших домашних условиях. И люди эти сыты и пьяны, наслаждаются где-то далеко от острова, где Сашок один лежит в палатке и ждёт снисхождения "окружающей среды". И вовсе она не благонадёжная, всё пытается ударить его по палатке то здоровенным сучком, сорванным с дерева, то залить холодным дождём. Выглянул Сашок под утро из палатки, а речка то уже превратилась в бурный поток и остров его уже стал излишне мал. В палатке он уже лежит не один. Под левой подмышкой устроилась семья чёрных ужиков с желтыми метками на головах, с другой стороны пристроились все мыши с острова. Снаружи к палатке прижалась семья енотов. И уже не до мыслей. Из приёмника всё чаще стали раздаваться призывы покинуть острова в пойме Волги. Пять ночей не спал Александр и на шестые сутки под утро из радио он услышал приказ покинуть остров, при чём голос обратился именно к нему, назвав его по имени. Рыбак внял голосу, собрал палатку, подкачал лодку, спустился к воде. По реке неслись куски деревьев с корнями, какие-то прошлогодние стога сена, всё крутилось в одном водовороте. Побросав свои пожитки в лодку, Александр отчалил. И понесло его по воле ветра, волн, стихии. А кусты, растущие вдоль русла на нижней Волге, почти все с огромными шипами, торчат верхушками, машут ветками-крючьями зацепистыми. Лодку течение так и норовит к ним прижать, разорвать, утопить. Сашок сопротивляется, рулит веслами. И всё ж прибило его к берегу. Вытянул рыбак лодку, смахнул с лица воду и побрел по мокрому лугу к деревне. Воля человека победила.
---------- Сообщение добавлено в 19:30 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:29 ----------
Мелководный спиннинг.
А приключился случай такой со мной на рыбалке. В 1996 году, не известно по чьей вине, был сильный сброс воды на Иваньковском вдхр. И в течениe всего лета оставалось ее не более полумерта. На моторках ездили с большим трудом, и решили мы с другом отправиться ловить щуку на резиновой лодке. Кроме того, что воды в заливах было мало, так все дно поросло густой и высокой травой. Ну думаю, не будет рыбалки.
Плыву, ищу место с небольшими оконцами. Вдруг из-под лодки торпедой щука выскочила и я по ее следу вижу, куда она сиганула. Думаю, а почему бы не бросить спиннинг. Воды до смешного мало. Кидаю, всплеск от блесны, тут же начинаю крутить, как можно быстрее. На втором витке, бабах... водоросли, нет, "черта с два"... сидит... Вытащил я ее, красивая такая, "травянка", вся золотом переливает, в крапинку. Успокоился, плыву дальше. Слышу, в траве кто-то малька шугает. Тот веером от этого "кого-то" по поверхности стелется. Как будто этот "кто-то" мелочью решил водоем засеять. Я туда крадусь. Выгнал ее(щуку) на более чистое место, кидаю, сидит милая. Небольшая, но уже интересно. Вот тебе и мелководье.
И замечаю я, что щучки на всплеск падающей блесны реагируют. Если есть вблизи щука, то обязательно при ударе об воду, я вижу, как она в сторону блесны метит, оставляя стреловидный след на воде. Стал я бороздить залив туда-обратно. Еще парочку выгнал. Интересно, что щучки не боятся мужика в лодке, размахивающего палкой у них перед носом. Приключился со мной даже такой случай. Кидаю на чистую воду по мели, кручу катушку. По торпедному следу понимаю, что за блесной щучка крадется. До лодки довожу, она в сторону и была такова. Кидаю второй раз в ту же точку. Все повторяется, как и в первый раз. Ну думаю, "щас" поймаю. Кидаю в третий раз. На первом же обороте, бац, сидит и как-то странно в бок, перпендикулярно моей подмотки, рванула. Я тащу, не понимаю, маленькая, а так упирается. Подвожу и вижу, я ее за спинной плавник подцепил. Это значит, за время пока я размахивался и бросал, она успевала занять свою исходную позицию. Ну и скорости. Ну и нравы у этой щуки. А я и раньше замечал, что, когда щука идет за блесной и не успевает взять с первого раза, на втором броске блесны в тоже место, берет решительнее, чем бросить блесну куда-то рядом.
Вылез я из лодки, решил отдохнуть. Мой товарищ в лодку и вперед, щуку шугать. Пока я отдыхал, смотрю, он одну вытащил, потом вторую... А время уже к 12-ти часам. Через пару часов приплыл товарищ. В лодке четыре штуки трепыхаются. Мелочь конечно, но приятно. Он мне говорит, не удобно с лодки ловить, спина устает. Вылез он и пошел в комбинезоне траву месить по заливу. Смотрю, нашел одну щучку, а взять не может. Хлестал, хлестал... и ничего. Слышу, кричит, сорвалась дескать. Ну думаю, сорвалась, так сорвалась, не бывает что ли. А он переживает, кричит, здоровая такая была. А я здоровых здесь и не видел. Ну думаю, заливает. Сажусь в лодку и к прогалу между травой плыву. Кидаю недалеко от пенечка, веду и вижу, как по поверхности воды молния к блесне устремилась, хвать, спиннинг в дугу. Кричу другу, твоя наверное... Он ко мне бежит. "Моя, моя,.. не упусти" - кричит. Хватаю я левой рукой подсак, цоп ее, аж рука вывернулась. Действительно, в резиновой лодке не удобно ловить. По борту заволакиваю щуку в лодку, надеясь не зацепить тройником борта. Фу, удалось. А она крутится в сачке, как сумасшедшая, выпрыгнуть норовит. Прижал я ее ногой к дну, а сам к берегу подруливаю.
Мой друг уже вдоль берега бегает, в котелок воду налил и в руках нож держит, к чистке готов. А кто с рыбалки уходит, не сварив уху из свежей рыбы? Дома то он ее (рыбу) не ест, только кот.
---------- Сообщение добавлено в 19:31 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 19:30 ----------
Потерявшаяся река.
(рассказ)
Эта история случилась со мной очень давно, лет 30-35 назад и представляется многим интересной. Возможно, она несколько необычна, и поэтому люди часто просят пересказать ее.
Так вот. Необходимо было разведать местность в Тверском районе на предмет разработки карьера по добыче строительного песка. Совершенно не надеясь на скорую удачу и взяв с собой запас еды на неделю, я сел за руль старенькой "Победы". Всю дорогу меня одолевали сомнения данного мероприятия. Район исследований был давно известен и не единожды был исхожен мною с удочкой или корзинкой. Но задача была поставлена, и какая бы она не была фантастической, в те времена не входило в норму отказываться. Честно говоря, меня меньше всего интересовал исход данного мероприятия, больше же тянула неугомонная жажда исследований и роль путешественника. Наверное, многие в детстве зачитывались книгами Федосеева и поймут меня.
Исколесив за три дня множество дорог, и опросив несчетное число стариков и старух в близлежащих деревнях, мне удалось составить вполне сносную карту изысканий. К этому времени я забрался далеко от места будущей стройки и ругал себя за это, ведь никто никаких разработок песка здесь производить не будет. Изба, в которой мне пришлось остановиться, располагалась на краю поля, и только потом я узнал, что в ней ночуют присланные в помощь местному крестьянству рабочие из города. Поняв, что отдохнуть мне сегодня уже не дадут, я решил готовиться к отъезду домой, но никак не мог отвязаться от порядком подвыпившего мужичка. Выведав у хозяев, что я ищу строительный песок, тот наседал на меня с россказнями о каких-то карьерах. Рек в этих местах никто не помнил и местные только отмахивались, дескать, заливает мужик. Но тот с жаром рассказывал о том, что ребенком жил со своими родителями в деревне неподалеку в лесу на берегу "потерявшейся реки". За его интересными рассказами я забыл о сборах, о своем нервном состоянии и даже о самом песке. Уж очень меня заинтересовало место. То ли то был природный катаклизм, то ли геологическая загадка, но что, то был научный "нонсенс" - несомненно. К тому времени выпили мы крепко, но на утро все же договорились поискать загадочное место.
Проснулся я, как всегда, рано, солнце чуть осветило высокие перистые облака в небе и не все звезды еще потеряли свою силу. Лежа в кровати, подумалось, отправляться домой придется по дождю, от чего настроение несколько испортилось, к тому же трое суток не проходила ломота в суставах, вызванная то ли болезнью, то ли усталостью.
Выйдя на порог избы, пришлось искренне удивиться, когда там я обнаружил сидящего на ступеньках мужичка в телогрейке.
- Не спится? - спросил я.
- Вы готовы ехать? - В свою очередь поинтересовался он.
А я и забыл о ночном разговоре, смутился и пошел к утреннему заведению. Ругая себя за перебранное накануне, я пытался найти предлог, чтобы отказаться, но так и не нашел. Было жутко стыдно и как-то не солидно, хотя история его сейчас не выглядела столь уж заманчиво. В общем, мы поехали.
Сомнения мои к середине дня окрепли настолько, что я не выдержал и задал давно назревший вопрос.
- Ну что, заплутали?
- Нет-нет, сейчас приедем, к лесу давайте.
- Ну, к лесу, так к лесу.
Я свернул на поле и, боясь повредить автомобиль, медленно двинулся туда, куда указывал мой странный знакомый. Накрапывал дождь, когда мы добрались до опушки. Сосед выскочил из машины и как-то подозрительно заметался у леса.
- Что случилось? - Спросил я.
- Ничего не пойму. Где же дорога? Неужели заросла? Не может быть. Это же было совсем недавно. - Забормотал сосед.
- Да что случилось? Проехать же можно. - Видно мои слова прозвучали для него убедительно.
- Ну, поехали.
Мужичок сидел насупившись всю последующую дорогу и можно было подумать все, что угодно. Попутчик постоянно выскакивал и с недовольным видом оттаскивал в сторону преграждавшие путь ветки и прорубал в упавших деревьях дорогу. Преодолев несколько серьезных завалов, я решил двигаться до первого проблемного места и возвращаться. Здесь то все и началось. Сначала колесо угодило в вырытую, как нарочно, кем-то яму, да так, что мы едва вытащили наш автомобиль. Затем ветка ударила в ветровое стекло. Появилась трещина. Здесь я вскипел и набросился на мужика с упреками. Начал разворачиваться и угодил в старую заросшую тракторную колею. Сразу вытащить автомобиль не удалось, да еще ливанул такой дождь, что пришлось сидеть в салоне и перекусывать. Через пару часов, выйдя наружу, мы поняли, что справиться с проблемой одним не удастся, машина села на брюхо и подсунуть домкрат стало невозможно. Решили разделиться, одному идти за подмогой до ближайшего жилья, другому ждать. В багажнике лежала лопата. Я начал обдумывать, как буду откапываться.
Тогда я еще не знал, что былая ломота в суставах и мокрая одежда приготовили для меня новую проблему - температура к вечеру подскочила, гудела голова и навалилась необычайная слабость. Я принял анальгин, запив половиной стакана водки, и не заметил, как уснул. Всю ночь хлестал дождь, завывал ветер, а мне снились кошмары и в сполохах молний чудились необычные видения.
К утру немного распогодилось, но настроения это не прибавило. Пришла мысль, что попутчик меня бросил. Захватив рюкзак, я отправился в обратный путь. Самочувствие было ужасным. Ноги разъезжались на мокрой глине и вскоре стали плохо слушаться. Невысокая осока и старые сучки превратились в непреодолимую преграду. Куда-то исчезла колея и я шел по неизвестной мне тропе. Где я свернул, даже не заметил. Видимо, была развилка, на которую при езде никто не обратил внимания. Компаса у меня не было. Дождь зарядил с новой силой. Сколько я так прошел, не помню. Местность стала изрезаннее, появились канавы, поросшие труднопреодолимыми кустами, завалы из полусгнивших деревьев стали встречаться чаще. Переходя очередную канаву по лежащему бревну, я зацепился за сучок, поскользнулся и полетел под уклон.
Помню только, что кто-то тащил меня по кустам и, особенно, четкий старушечий голос, все повторявший, "надорвешься старик, давай передохнем".
Красные всполохи причудливыми тенями бегали по потолку и стенам. В темной избе было тепло, тело ныло, левая рука и нога разламывались от боли, но больше всего доставал жуткий кашель. Меня поили чем-то горьким, после чего я опять засыпал.
Сколько я был в таком состоянии, не известно, но однажды, я проснулся. Был великолепный день. Сквозь небольшие окна пробивались солнечные лучи, которые, переплетаясь с тенями от листьев, вычерчивали на деревянном полу замысловатые картины. Сползти с печки не было никакой возможности, зацепок для ног не обнаруживалось - я же не каждый день на печках сплю, в конце концов. Запах деревянного строения кружил голову, а может это от болезни все у меня кружилось.
Все же я умудрился спрыгнуть, отбив ступни при этом и распластавшись на полу. В этот момент вошла хозяйка и улыбнулась.
- Ну, видно, живой, раз прыгаешь с печки, - сказала она, - давай я тебе помогу до лавки добраться. Сейчас покормим тебя и напоим по-настоящему.
- Здравствуйте. - Только и смог я ответить.
Так и просидел на лавке до вечера, смотря в окно, пока не вернулся хозяин.
- День то сегодня какой хороший, как говориться, Богородица радуется. Ну повезло тебе, парень, старуха тебя из-под пня выволокла. Ничего не сломал? Болит что-нибудь? - Спросил дед.
- Грудь немного побаливает, да вот еще левый бок ноет. - Ответил я.
- Воспаление легких у тебя было. Мы то со старухой думали, что тебя клещ укусил. Никто ж не знал, сколько ты по лесу бродил до того, как мы тебя нашли.
- А почему клещ то?
- Так лес - энцефалитный. Поэтому все деревни отсюда и переселили. Уже лет 30-ть поди здесь никто не живет.
- А как же вы?
- Бог миловал. Нас со старухой клещ не кусает.
- Слышал я, что есть люди, которые не ощущают укусов клопов, даже не подозревают, что те живут с ними. Но вот насчет клеща, такого я не слышал.
- Так наши предки здесь испокон веков жили и не вымерли, вот мы и остались.
- А как же мы сюда попали, коль лес энцефалитный?
- Вот и мне интересно. Вдоль всего леса щиты стоят. Что вы здесь искали то?
В двух словах я пересказал историю сбежавшего мужика. Здесь мне пришла мысль, что даже, как звать его, не спросил, вот ведь.
- Так вас двое было? Плохо дело. - Старик переглянулся с бабкой.
Бабка перекрестилась. Озабоченность на ее лице сменилась скорбной гримасой. И потом, возясь с печкой, все бормотала что-то себе под нос.
- Да убежал он. Чего это вы так уж испугались? - пробормотал я.
- Будем надеяться. Просто, у нас так не поступают. Надо будет поискать. - В свою очередь стал бормотать дед, раздеваясь и вешая телогрейку на гвоздь. Пройдя к печке, он поставил ведро с торчащими из него рыбьими хвостами.
За разговором, ведра то я и не заметил. Меня как обожгло.
- А откуда рыба? - Поинтересовался я.
- Из речки.
- А речка где?
- Так внизу речка течет.
Ведь смотрел в окно целый день. И в голову не пришло, что дом стоит на склоне оврага. Выбравшись из избы, я рассмотрел всю красоту места. Лиственные деревья сбегали по склону вниз до воды и круто взбегали с противоположной стороны. Овраг вытянулся узким котлованом длинною не более двух-трех сотен метров. Все водное пространство не прослеживалось, но я увидел солнечные блики сквозь листву. Меня неудержимо потянуло вниз, но слабость давала знать. Решил денек отлежаться, а потом пойти и все исследовать.
Старик рассказал мне, что в продолжение этого оврага есть еще овраги с водой, слева и справа, но этот был самым большим и глубоким. Причем, в зависимости от года, вода в остальных то появляется, то пропадает. Но самое интересное то, что рыба в них бывает всегда, как только появляется вода, а в большом озере есть течение, слабое, но есть. Дед называл озеро рекой и никак иначе. Раз течение есть, значит, река. И течет она всегда в одну сторону. Рыба водилась, в основном, окунь, плотва, щука, красноперка, карась есть угри и еще какая-то мелочь, названия, которой он не знал, называл ее - верхоплавка. В сенях обнаружились удочки с поплавками из старых пробок и коры и, честно сказать, я загорелся. Полез в рюкзак и достал коробку с лесками, крючками, поплавками. Тут уж у старика засветились глаза. С удовольствием, я подарил ему несколько ярких рыболовных безделушек. Старик долго не мог понять, что за железка с крючком ему досталась со всем этим богатством. Пришлось объяснить, что это блесна для подлёдного лова. Он так и не понял, зачем такая штуковина, если живого малька полно, которого только бросай и вытаскивай "зубастую". Вот только леску она перекусывает часто, поэтому он ее не ловит, крючки же на вес золота, да и леску портит. Последний раз к ним со старухой заглядывал рыбак лет так 20-ть назад. В свою очередь, я удивлялся, почему я не знал об этом месте, на карте его нет вообще - леса и леса, да сплошные болота. От старика удалось также узнать, что здешние места не грибные, ягоды есть, но зависят от сезона. А так же, что они со старухой не ходят в деревню уже лет десять, тяжело. Но вот картошка здесь родится хорошая, есть капуста, да и всего остального понемногу хватает. Мясо они не едят, хотя мелкое зверье бегает, и раньше дед ставил капканы на зайцев. Как говорила бабуля, "ухи зимой мерзли, вот старик шапки из них шил да варежки".
На следующий день я прошел по склону до следующего оврага и обнаружил там воду. Ясно прослеживалось русло и, если б я заранее не знал, что это не так, можно было бы предположить наличие настоящей реки, вьющейся вдоль оврага. Вообще, таких речек полно в здешних местах. Причудливым серпантином они пробивают свои дороги по низинам и, не расширяясь в русле по пути и не принимая видимых притоков, впадают в большие реки. Я добрался до небольшого перешейка между двумя водными объемами. Пробраться на сам перешеек мне не удалось, он порос непролазными кустами и водолюбивыми деревьями и было видно, что он возник не так уж давно. И самое удивительное, я услышал шум льющейся воды. Будто под настилом из земли и веток бежит звонкий ручей. Значит, есть соединение, возможно подземное. Хотя, может это и ключ прорывается. С нетерпением, я стал ждать следующего дня.
Пришлось уговаривать деда сходить со мной на рыбалку и заодно порассказать о местной истории, и как давно река превратилась в проточные озера. Внизу у воды оказалась небольшая лодка, мы вместе с трудом в ней расположились. Ширина русла была не более 30-40 метров, берег сплошь порос ивняком, ольхой и другими кустами, свисающими к воде и торчащими из-под поверхности вдоль всей кромки, только у стоянки лодки сплошная поросль рвалась и крупный белый речной песок обнажал дно на мелководье. Через пару метров темнота глубины выдавала резкий свал речной бровки.
- А какая здесь глубина? - Поинтересовался я.
- В омуте, вон там, - указал дед в сторону расширения русла, - глубина раньше была метров 8-мь. Теперь уже меньше, затягивает поманеньку. Не было бы течения, так вода давно бы протухла от гниения листьев. Там, дальше, у конца реки на дне ее горы, листвы то. Вот и перешеек образовался из-за завала лет сто назад. Деревья упали. Сейчас там вполне твердая земля.
- И вообще, глубоко здесь, водной травы нет.
- Трава есть, вдоль русла, где не так глубоко. А вообще, вода здесь очень чистая и рыбу видно, как тащишь с самого дна. Там тоже трава есть, только другая, типа тины.
Меня порадовало, что вдоль всего нашего следования до места лова, нас сопровождала игра мальков на поверхности и, вообще, река оставляла впечатление живой и рыбной. Неприятный запах прели у берега, на середине приобрел оттенок тонких лесных духов, смешавшись с множеством легко дышащихся струек неизвестных испарений.
- Да, я тоже здесь не могу надышаться, - заметив, как я дышу, отметил дед, - места хорошие, травы по берегу целебные, поэтому и не болеем.
От слов старика мне даже показалось, что вкус напитка, которым меня поили, когда я болел, чем-то напоминает запах воздуха.
- А сколько я у вас провалялся?
- Дней десять уж прошло.
- Десять! - Ужаснулся я. - Так меня, наверное, ищут.
- Ничего. Главное, цел остался. А кто-нибудь знает, где ты? - Поинтересовался дед.
- Вряд ли.
- Ну, сил наберешься, я тебя выведу к дороге. Вот и приплыли. Разматывай. Черви в банке. - Старик спустил груз на веревке и принялся разматываться.
Я взял удочку и стал рассматривать оснастку. Таких крючков я не видел.
- Это что, кованые? Не видел таких.
- Хорошие крючки, не гниют.
Леска у него была соответствующей, номера 0.5, никак не меньше.
- Что же за рыба здесь ловится на такую леску?
- Сейчас увидишь. Разматывай и забрасывай, нечего болтать, - дед забросил червя вдоль бровки параллельно берегу, - бросай по ту сторону.
Я "забросился". Место было выбрано очень примечательно. С берега здесь врезалась небольшая канавка, по которой бежал ручей и я увидел, что мутный поток, будто из трубы дым, стало сносить в сторону. Значит течение здесь не мифическое, мелькнула у меня в голове мысль и, в этот момент, старик сделал подсечку и его удилище, сделанное из ивового прута выгнулось дугой.
- Пе...е...ервая. - Радостно протянул дед.
- Что за рыба?
- А кто ее знает, может плотва, а может щука.
- Эта какая же там плотва, коль так удилище выгнулось?
- Не меньше кила. - На свой манер сказал старик.
Я с сомнением наблюдал, как дед вывел на поверхность килограммовую плотву и, взяв леску руками, выкинул краснопёрую красавицу в лодку. На дне запрыгала рыба таких размеров, о которых я даже не слышал в банных рассказах бывалых рыбаков. Я сидел и не мог отвести глаз от рыбины.
- Держи удильник, утащит, - вывел меня из состояния оцепенения голос старика.
Я взглянул на улыбающееся лицо старика и чисто интуитивно схватил свой конец удочки. На другом ворочалось что-то огромное.
- Тяни-тяни, не сломаешь, - напутствовал дед, ехидно хихикая.
Я потянул, как мог. Удочка гнулась, как легкий пруток и я никак не мог сдвинуть рыбу с ее намеченного пути. Она шла мощно, не обращая внимание на мои "потуги".
- Карась попался. Это он, как бык, прет. Держи, сейчас устанет. Повозиться придется.
У меня от напряжения выступила испарина, я ощутил слабость в руках, но держал. Карась рванулся в другую сторону, потом потянул к корягам.
- В коряги не пускай. Может помочь? - Шутливо поинтересовался дедок, - а то ты еще лодку перевернешь, пожалуй.
- Нет, нет, я сам, я сам - С хрипом выдавилось у меня.
Полулежа в лодке и, уперши комель удилища в живот, я старался удержать рыбу, хотя бы в том состоянии, как есть. Дедок напутственно кивал головой, давая понять, что я делаю все правильно. Рыба шарахнулась под лодку, потом на чистую воду и сникла, повиснув гирей на леске. Тут она появилась на поверхности и, честно сказать, я испугался. Не зная, как взять ее, я сделал движение, схватить леску рукой.
- Нет, нельзя, давай тяни ее ко мне, я ее за рот возьму, а то ты мне всю снасть порвешь. - Готовясь выхватить рыбу, потребовал старик.
Так и сделали. Дед легко взял рыбу, просунув указательный палец ей в рот, а большой палец прижал к нижней губе. И вот она уже прыгает в лодке. Таких огромных карасей я не ловил и даже не видел на рынке. Золотая чешуя его была вчетверо крупнее ногтя большого пальца, по крайней мере, мне так показалось.
- Ну, хватит на сегодня, - глядя на мои трясущиеся руки, сказал дед, - завтра еще сходим. Да и рыбы нам много не надо.
Всю оставшуюся дорогу я не мог оторвать глаз от рыбы, торчавшей из ведра, тряска в руках все не унималась, я вытирал пот и тяжело дышал. Видимо, болезнь отобрала много сил, а нервное напряжение меня добило. Качаясь, я вылез из лодки и побрел в гору. Наверху силы меня полностью покинули, я сел на корточки, и зажав голову руками, долго не мог отдышаться, кровь ушла из головы и если бы не скорая помощь бабули, не знаю, чем бы все закончилось. С воспалением легких шутить нельзя. Следующий день я пролежал в постели. И мы решили, что через пару-тройку дней мне все же надо добраться до врачей. Хозяева долго ходили озабоченные, но вот мою коробку с рыболовными принадлежностями старик принял с большой радостью.
Как выбирался, я помню не очень хорошо. Пот и слабость полностью добили меня в конце дороги. Дед поймал какую-то машину, в которой я тут же заснул. Потом была койка в больнице и тяжелое выздоровление. Ко мне приезжали с работы, привезли много новостей, сказали, что поищут машину, забрали документы по сбору данных о песке.
Скажу только одно, что машину так и не нашли, а может и не искали в энцефалитном лесу и с меня потом вычли 700 рублей. Даже удивительно вспоминать, что так дешево в те времена стоил автомобиль. Мужика, с которым я ходил на поиски, так и не нашли, а может, он действительно сбежал.
Только через десять лет, когда я уже стал забывать эту историю, мне сообщили, что обнаружили в лесу автомобиль. Машину нашли случайно, когда вырубали лес. Решив посетить те места и взяв с собой кучу всяких рыболовных снастей и других подарков для моих спасителей, я выехал. Всю дорогу меня мучили сомнения по поводу вырубки, как бы не загубили таинственное место.
До рубщиков я добрался только к ночи и они мне поведали, что сейчас здесь кругом ведется стройка, на краю леса уже года три разрабатывают карьер с речным песком. Тут уж меня обуяло дурное предчувствие. Я стал расспрашивать насчёт деда со старухой, живущих в лесу на берегу озера, но мне никто ничего не мог сказать по этому поводу. Не понимали даже, о чем спрашиваю.
На утро я поехал к карьеру. Местное начальство приняло меня радушно и рассказало, как начиналась разработка, как многие не верили в возможность обнаружения здесь строительного песка. Потом старший достал карту разработок. В ней я узнал свою карту, привезенную из давно забытой поездки. Мне стало не по себе. Я увидел перерытую долину реки. Вернувшись к лесорубам, я попросил довезти меня до потерянной десять лет назад машины. Потом я нашел тропу, по которой заблудился, со щемящим сердцем добрался до оврага, где текла река. Ее не было. Не было и избы, где жили старик со старухой. Потерянный, я брел обратно по лесу, тяжело осознавая, что это моя вина. Что именно мои результаты поисков стали причиной уничтожения целой реки, леса и, что самое ужасное, завершением истории не одной сотни лет развивавшейся здесь жизни, о которых теперь никто не узнает.
